"Тиа Атрейдес. О принцессе, сумраке и гитаре ("Песни Дождя" #2) " - читать интересную книгу автора

поговорю, то все. Все закончится. Навсегда. Я не встречу его больше. Это мой
единственный шанс, Баль. Больше не будет.
- Ну, хорошо, хорошо. Делай, как знаешь.
- Ты ведь поможешь мне, Баль, правда? Не будешь меня ругать?
- Конечно, Шу. Все, хватит страдалки разводить. Иди, умойся. Не стоит
соблазнять мужчину зареванными глазами и красным носом.
- А, да. Сейчас. Баль, а ты можешь раздобыть что-нибудь из одежды?
Тигренок выше Кея, и Зака, и Эрке... может, из отцовских вещей? Кей не
разбирал гардеробную, мне кажется, там так все и осталось.
- Ладно, принесу чего-нибудь, и распоряжусь насчет ужина. Надеюсь, ты
не собираешься его голодом морить?
- Пока нет. Спасибо, Баль.
Балуста унеслась на второй этаж, грабить покои Его Величества Кея, а Шу
последовала дельному совету и отправилась умываться и приводить себя в
порядок. Баль, как всегда, оказалась права. Ну и видок! Ворон пугать.
Глазенки красные, как у кролика, нос распух, волосенки дыбом... Жуть
мохнатая. От такой красотки вервольф сбежит. Упырь за свою примет. Принцесса
вдумчиво и тщательно привела себя в приличный вид. Немного поразмышляла, не
накрасить ли глаза, но не решилась. Ничего, или такая, как есть, или
никакая. Через десяток минут прибежала эльфийка с грудой одежды. Особенно
порадовал Шу отцовский банный халат из синего бархата с вышитыми вензелями и
золотым кантом. Да уж, во что еще одеть Тигренка... только в парадную
мантию, и корону нахлобучить. Шу ухватила халат в охапку и понеслась с ним
звать Тигренка ужинать. Как раз слуги принесли подносы и взялись накрывать
на стол.
Шу застала его в одном полотенце, скептически разглядывающим негодные
одежки. Влетев в ванную, она застыла на пороге, беззастенчиво уставившись на
Тигренка. Ей тут же захотелось сорвать с него полотенце и рассмотреть его
целиком. Тигренок не остался в долгу, не менее нахально уставившись на нее,
озорно улыбнувшись, и отпуская край полотенца. Вся его поза говорила -
хочешь, смотри. Шу окатило жаркой волной смущения, едва ее взгляд упал на
то, что скрывало полотенце, будь оно неладно. Что с ней? Стесняться
возбужденного мужчины? Она заболела, не иначе. Или влюбилась... что,
влюбилась? Боги, не шутите так!
Шу вернула на лицо привычное выражение ехидной невозмутимости и бросила
ему халат. Краем глаза она смотрела, как он одевается, любуясь безупречными
пропорциями юного тела и рельефно прорисованными мускулами,
перекатывающимися под гладкой кожей. Ни намека на смущение или
замешательство. Будто так и надо. Шу невольно восхитилась: "Вот это
характер. Будто в гости к подружке зашел, на чашечку чаю, и до утра, а не к
ужасной колдунье в башню попал. Даже уродливый железный ошейник выглядит
элегантно, как бальный галстук. И на королевский халат не прореагировал,
будто у него дома таких двенадцать на дюжину. И сияет, как медный чайник,
невинной такой, ласковой улыбкой. Ну, погоди у меня. Тигренок".
С не менее невинной улыбкой Шу царственно кивнула, все так же молча
приглашая его следовать за собой. Без единого слова остановилась у накрытого
на три персоны стола. Балуста уже поджидала их там же. С видом денди на
великосветском рауте Тигренок изящно поклонился Баль, заменив приветствие
извиняющимся пожатием плеч, отодвинул для нее стул и усадил. То же самое он
проделал с Шу. Затем, усевшись на оставшееся место, непринужденным кивком