"Йожеф Аугуста. Исчезнувший мир" - читать интересную книгу автора

пустыня выглядела также, как и перед ними...
Но так было не везде.
На холмистом горном плато, поднимающемся местами над пустыней,
древняя флора позднего триаса была в самом расцвете. Она буйно
разрасталась под сияющим солнцем, когда после долгого сухого периода
обильные дожди воскрешали ее к новой жизни.
В блестящих водных гладях озер отражались похожие на пальмы кроны
высокоствольных цикадовых, а под ними вырастали дебри папоротников. Между
их зелеными веерообразными листьями как бы через кружево проникали
солнечные лучи и создавали на коричневой земле великолепную мозаику света
и тени.
Склоны низких пригорков украшали рощи похожих на гинкговых байерий и
игольчатых вольций в живописном смешении несчетных разновидностей. Старые
великаны с развесистыми кронами стояли неподвижно, словно каменные столбы,
а между ними устремлялись вверх молодые деревца, кроны которых
раскачивались даже от легкого дуновения, и тихо шелестели, жадно
раскрываясь навстречу солнцу.
Сырые берега озер, омутов и топей, возникавших в период дождей почти
в каждом углублении поверхности, зарастали коврами зеленых мхов или
чешуйчатыми слоевищами печеночников, которые рыхлыми подушками покрывали и
валуны, выступающие из воды.
Из илистого дна прибрежных вод поднимались красивые водные
папоротники рода сагеноптерис; тонкими корневищами расползались они в иле
под водой во всех направлениях, а над водной гладью выставляли разделенные
на четыре доли листья с длинными черенками.
За ними из ила более глубоких частей водоема вырастали могучие хвощи
рода эквизетитес, достигавшие десятиметровой высоты. Из членистых корней,
пробивающихся через ил почти горизонтально, вырастали пустотелые членистые
стебли, у которых в нижней части появлялись лишь несколько ветвей. Эти
ветви удалялись от главного стебля только в результате постепенного их
искривления, но затем, однако, выпрямлялись и росли параллельно ему
вертикально вверх. Каждый членик их стеблей был украшен венцом
многочисленных узких и заостренных листочков, сросшихся внизу пояском. Под
вершинами главных и ближайших к ним стеблей располагались споровые шишки,
негнущиеся, похожие на тяжелые и твердые початки, сопротивляющиеся ветрам
и бурям. Не только в воде, но и в трясинах, на сырой почве тенистых ложбин
вырастали обширные рощи этих древовидных хвощей, которые образовывали как
бы огромные, мертво торчащие столбы.
Однообразные поросли этих столбообразных хвощей сменялись чащами
других хвощей, неокаламитов, которые были в пять раз меньше, но зато имели
древовидные разветвления; их ветви были унизаны узкими травообразными
листочками в мутовках. Неокаламиты росли в безграничном множестве. Их
корни расползались во всех направлениях, взаимно переплетались и
вытягивали из почвы питательные вещества, чтобы подкрепить ими свои стволы
и развесистые кроны со споровыми шишками. Ветер разносил далеко по округе
целые облачка коричневатой пыли спор.
Красиво было утро в этом древнем краю вечной тишины. Восходящее
солнце разливало свой свет и тепло по зеленым растениям, зажигало алмазным
блеском капли росы, и вскоре его жаркий золотой дождь проникал даже в
кроны деревьев и высветлял темные глади озер и омутов. Солнечные лучи