"Сергей Ауслендер. Литания Марии Девственнице из Каенны " - читать интересную книгу авторавполголоса растерянно сказалъ: "онъ идетъ", и мы всУ невольно, не прерывая
разговора, обратились къ окну, то еще издали въ блУдныхъ сумеркахъ четко выдУлилась высокая, нУсколько согбенная фигура. Въ длинномъ, ниже колУнъ, сУромъ кафтанУ, съ тростью и молитвенникомъ въ рукахъ, медленно и осторожно приближался Вифертъ, какъ будто ничего не замУчая, какъ слУпой или лунатикъ, и стукъ его трости, хотя и неслышный, чувствовался въ его точныхъ, размУренныхъ движенЖяхъ руки, сжимающей бронзовый набалдашникъ. Въ комнату вошелъ молодой человУкъ, совершенно блУдный, съ черными, слегка вьющимися волосами. Только выраженЖе какой-то постоянной сладости на красивомъ, тонкомъ лицУ выдавало его происхожденЖе. Онъ держался очень скромно; но его смущенность казалась нУсколько дУланной. Обходя присутствующихъ, онъ здоровался, низко кланяясь, крУпко пожимая руки своей влажной и холодной рукой и оглядывая всУхъ тусклыми, пронзительными глазами почтительно и назойливо. Совершенно неожиданно дойдя до сидящей съ краю нашей новой знакомой, ЦецилЖи Рено, барышни скромной и не замУчательной, Вифертъ вдругъ опустился передъ ней на колУни и, цУлуя ея руку много разъ съ какимъ-то остервенУнЖемъ, сталъ выкрикивать голосомъ высокимъ, даже визгливымъ: - Избранная, чистая! Перстъ БожЖй! Мученица святая! Онъ захлебывался, стоя на колУняхъ передъ барышней, глядящей на него почти съ ужасомъ. ЗатУмъ онъ всталъ и, со смущенной улыбкой очистивъ свои панталоны, отошелъ въ сторону, я же старался быстрыми вопросами о старыхъ странной выходки. На все Вифертъ отвУчалъ робко и неувУренно, имУя видъ провинившагося школьника. Только когда кто-то спросилъ, какъ поживаетъ Робеспьеръ, онъ, на минуту выдавая свое какое-то другое, скрываемое лицо, рУзко воскликнулъ: "Не безпокойтесь! Онъ скоро"... И, снова овладУвъ собою, не кончилъ начатыхъ словъ. - Можетъ быть, вы разскажете намъ только по смутнымъ слухамъ извУстныя подробности убЖйства Марата? - спросилъ я. - Да, да, конечно. Только эти свУчи... СвУтъ слишкомъ силенъ; мои глаза не могутъ выносить сЖянЖй крылышекъ херувимовъ, - забормоталъ онъ, еще болУе поблУднУвъ и тревожно озираясь на свУчи, подъ темнымъ абажуромъ почти незамУтныя. Я сдУлалъ знакъ задуть ихъ, и въ наступившей темнотУ только слегка выдУлились пятна оконъ сквозь занавУски и лицо Виферта, вытянувшагося на высокой спинкУ стула и нУкоторое время совершенно молчащаго. - Спаси насъ, - началъ онъ какимъ-то новымъ, пУвучимъ голосомъ, отъ котораго сразу сдУлалось все странно, жутко и сладко. - Спаси насъ. УкрУпи маловУрЖе наше. Онъ закрылъ глаза руками, какъ будто про себя продолжая начатую молитву, и че-резъ нУсколько минутъ заговорилъ: |
|
|