"Владимир Авдеев. Протезист " - читать интересную книгу автора

поколений, перекраивает географические карты, изменяет ход всей мировой
истории. Одно Слово изменяет религию, нравственные устои, быт и мечты
миллиардов людей. Во имя Слова люди совершают великие подвиги и неслыханные
святотатства.
Можно предсказать и смоделировать последствия любой, даже самой
опустошительной войны, но нельзя предсказать и хотя бы приблизительно
постичь последствия одного брошенного в мир Слова. Потому и воздействие его
почти абсолютно и безгранично, как и само это всесильное и такое
доступное...
... Слово.
Однажды китайский князь Дин-гун обратился к Конфуцию с вопросом:
"Существует ли одно такое Слово, которое может обеспечить процветание
государству?"
Теперь я ищу это Слово. Временами мне кажется, что уже поймал его на
язык, но всякий раз оно ускользало, делая меня разочарованным, но не
побежденным.
"Не теряем ли мы значения слова от того, что не вооружены правилами
всех возможных его применений?". Людвиг Витгенштейн.
Упасть в горнило внутренней трансформации можно, случайно соударившись
с одним Словом, попав в обычную ситуацию, когда невозможно миновать время,
не задев его. Так вышло и со мной (...)
Одним солнечным утром, которое ничем, кроме безудержного света, не
отличалось от иных, к нам в дом набилась тьма родственников и знакомых,
объединенных одним малосущественным событием, шестилетием маленького Фомы.
Доступные взрослому воображению игрушки собрались тогда возле моих
восторженных глаз, тираня их пронзительный блеск обилием военно-технических
приспособлений. Ничто не предвещало маленькой игрушечной беды, попавшей в
мягкое детское воображение сквозь снайперский прицел яркого дня. Вороватое
время стерло отпечатки пальцев с моей судьбы, когда все уже было сделано, и
я совершенно не запомнил человека, выскочившего из-за нагромождения спин и
подарившего...
... дешевенький блокнот в футляре с двуцветным сине-красным карандашом.
Гнетомый природной скупостью, он ткнул мне в грудь футляр, словно хотел
начинить меня его содержанием.

Я жалею всю жизнь...

... Боже праведный, как я жалею, что никогда не смогу, преданно глядя в
глаза, поцеловать руку тому скупцу, что сделал меня неслыханно богатым. Все
дары и искушения бытия утеряли смысл, соскользнули с чаши весов. В тот день
наступления седьмого года жизни я отчетливо понял, что мир имеет только два
цвета и что его можно описать и раскрасить двумя концами карандаша. Весь
проходящий сквозь меня мир очень просто делился на две половины. Я бережно
открыл блокнот и на чистом белом листе принялся корявым неокрепшим почерком
записывать в столбик с левой стороны красные слова, которые казались мне
отсутствующими в окружающем пространстве. А справа, параллельно им, я
записывал синие слова, которые считал лишними и отталкивающими.
В этом возрасте я мог лишь записывать отдельные слова, не умея
соединять их в осмысленные фразы. Совершенно бессознательно все мои детские
желания стали излучать пронзительный красный цвет, а отвращение выкрасилось