"Олег Авраменко. Маргарита Наваррская" - читать интересную книгу автора

- Хуже.
- Хуже? - переспросил Филипп. - Как это понимать?
- Боюсь, она всерьез увлечена этим парнем. И ни от кого не скрывает
своей связи с ним.
- Вот те на! - изумленно произнес Филипп. - Скромница Бланка, и
вдруг... Уму непостижимо! Вот уж никогда бы не подумал, что она отважится
на такое. - И он бросил на Монтини завистливый и, следует отметить,
немного раздраженный взгляд.
- Вы огорчены? - с улыбкой спросила Маргарита.
- Чем? - покраснел Филипп.
- Сознайтесь, принц: вы считали, что раз она устояла перед вашими
чарами, уже никто не совратит ее с ПУТИ ИСТИННОГО. А тут появляется
какой-то неотесанный провинциал и добивается успеха там, где вы получили
от ворот поворот. Ясное дело, это бесит вас, чувствительно задевает ваше
самолюбие, и сейчас вы, вольно иль невольно, перебираете в уме различные
способы расквитаться с этим парнем за якобы нанесенное вам оскорбление.
- Да, нет, - в замешательстве ответил Филипп; Маргарита будто прочла
его мысли. - Просто я знаю Бланку больше пяти лет и, казалось бы, неплохо
изучил ее характер. Поэтому - не спорю - для меня явилось настоящим
откровением, что она завела себе любовника, да еще, по вашему утверждению,
выставляет это напоказ.
- Вот именно, - кивнула Маргарита. - Вы нашли очень подходящее
выражение: выставляет напоказ. Я подозреваю, что таким образом она
выражает протест против своего положения при дворе - при МОЕМ дворе. Сама
же Бланка говорит, что скрывать свои чувства, значит признать, что
поступаешь предосудительно.
- А так, на ее взгляд, она поступает добропорядочно?
- Ну, если не добропорядочно, то, по крайней мере, она не считает
свое поведение греховным.
Филипп в растерянности покачал головой.
- В таком случае, раньше я знал СОВЕРШЕННО ДРУГУЮ Бланку. - Он
испытующе поглядел на Маргариту. - И я, кажется, догадываюсь, кто
поспособствовал этой перемене.
- Ну-ну! - обиделась принцесса. - Чуть что, всегда виновата я. Вы,
кстати, не оригинальны в своем предположении. Почему-то все осуждают меня,
а что до Бланки, так ей лишь вменяют в вину, что она, наивное и неопытное
дитя, не смогла противостоять моему дурному влиянию. К вашему сведению,
все это чистейшей воды измышления. Во всяком случае, не я учила Бланку
называть Монтини милым в присутствии моего отца.
- Да что вы говорите? - недоверчиво переспросил Филипп. - Не может
этого быть!
- И все-таки было. Однажды, недели две назад, у нее вырвалось это
словечко, разумеется, неумышленно. Отец мой не знал, куда ему деться от
смущения - так ему было неловко. Он ведь порядочный ханжа, правда,
совершенно безобидный, не такой агрессивный, каким был покойный дон
Фернандо. И тем не менее после этого инцидента у отца появилась идея
велеть господину де Монтини убираться восвояси и впредь не переступать
порог королевского дворца; но, в конечном итоге, нам с Бланкой удалось
урезонить его. Бланка попросила у моего отца прощения и пообещала ему, что
остепенится. В общих чертах она сдерживает свое обещание и не рисуется с