"Олег Авраменко. Красавчик" - читать интересную книгу автора

будущего того мира, где в действительности происходили описываемые мною
события. Работая над книгой, я исходил из предпосылки, что моим
гипотетическим читателям прекрасно известно, что во времена варварства,
наступившие после падения Римской империи, некий Корнелий Юлий Абруцци,
ставший затем Великим, далекий потомок божественного Октавиана Августа,
объединил все итальянские земли в одно государство и провозгласил себя
Римским императором, королем Италии, а его потомки впоследствии двинулись
на север, чтобы вновь покорить Европу. Для людей той реальности
представляется само собой разумеющимся, что орды хана Батыя никогда не
вторгались в Центральную Европу, поскольку в битве под Переяславом
потерпели сокрушительное поражение и были отброшены на восток. Для них нет
ничего удивительного в том, что Византия так долго и успешно противостояла
турецкой угрозе, а выражение "латинские завоевания Константинополя" звучит
для их ушей так же дико, как для нас, к примеру, "походы греков на
Норвегию"...
Я мог бы продолжать и дальше, но боюсь, что в таком случае мое
предисловие грозит превратиться в сравнительный анализ двух исторических
линий - а это не входит в мои планы. Пускай читатель строит собственные
догадки и предположения на сей счет - если пожелает, конечно. А ежели нет,
то пусть воспринимает написанное как нетрадиционный исторический роман,
где вымышлены не отдельные действующие лица, а все без исключения
персонажи - от слуг и крестьян до королей и пап; где плодом авторского
воображения являются не только конкретные ситуации и жизненные коллизии,
но и события глобального масштаба.
Тем не менее, я полностью отдаю себе отчет в том, что предлагаемый на
суд читателя роман все же сильно адаптирован к нашей действительности. В
частности это относится к терминологии, некоторым идиоматическим
выражениям, личным именам и географическим названиям. Кроме того, в тексте
упоминаются Боккаччо, Петрарка и Данте, а художника Галеацци кое-кто может
отождествить с Джотто или Микеланджело, хотя они жили в разные времена. С
другой же стороны, какой прок излишне запутывать читателя, говоря,
например, Бордугала и заставлять его постоянно держать в уме, что это не
что иное как Бордо? Здесь я пошел на компромисс, как мне кажется, вполне
разумный и обоснованный. Впрочем, об этом судить самому читателю, а
напоследок я просил бы его отложить в сторону все книги по истории и на
время позабыть о них. Если же для удобства ориентировки ему захочется
иметь под рукой карту, то для этого сгодится и современный атлас мира.
Итак, иная историческая реальность, середина XV века от Рождества
Христова...



Светлой памяти Романа Лукаша -
моего друга и первого читателя.



КНИГА ПЕРВАЯ. КРАСАВЧИК