"Олег Авраменко. Протекторат" - читать интересную книгу автора

рамочке..."
Я решительно покачала головой:
- Извините, мистер Янг, но мой ответ будет отрицательным. То, что я
не питаю никаких теплых чувств к отцу, еще не значит, что мне не терпится
увидеть его в тюрьме. Если он угодит в ваши сети, я и пальцем не шевельну,
чтобы помочь ему, но и топить его не стану. Мне ни к чему лавры Павлика
Морозова - был такой персонаж в истории двадцатого века, и его судьба
весьма поучительна. Очень сожалею, что вам пришлось напрасно проделать
такой долгий путь.
Несколько секунд Янг смотрел на меня с откровенным недоумением, затем
его лицо расплылось в широкой улыбке:
- Вот теперь-то я верю, что вы не читаете мои мысли!
Между нами повисло молчание. Я смотрела на Янга широко распахнутыми
глазами, не в силах выдавить из себя ни единого слова. Меня охватила
паника. Я не знала, что на уме у моего собеседника, не знала, как
реагировать на его реплику - была ли это шутка, просто констатация
очевидного факта, или же он что-то подозревал, о чем-то догадывался. По
выражению его лица мне трудно было судить, насколько серьезно он говорит.
Я вообще плохо разбиралась в мимике, жестах, интонациях и других внешних
проявлениях человеческих эмоций. Для меня такое умение было столь же
бесполезным, как для городского жителя способность ориентироваться по
следам и добывать огонь с помощью трения. Овладеть подобными навыками
нетрудно; вся проблема в том, что при отсутствии постоянной практики они
быстро теряются. А за свою жизнь я лишь однажды тесно общалась с
"нечитаемым" - но это было недолго, и с тех пор прошло уже три года.
- Что... о чем вы говорите? - сбивчиво спросила я, когда ко мне
вернулся дар речи.
- Вы знаете, о чем, мисс Виктория. Нам - мне и Лайонелу - известна
ваша тайна.
- Какая?
- Что вы умеете читать мысли.
И снова воцарилось молчание. Мое сердце сжал ледяными тисками страх.
Я потрясенно смотрела на Янга, а он смотрел на меня со спокойным, даже
каким-то отстраненным любопытством. Я понимала, что он не блефует. Он
действительно знал мой секрет. Во всяком случае, подозревал, а теперь
убедился, что его догадка верна. Столкнувшись с "нечитаемым", я совершенно
растерялась и не смогла надлежащим образом прореагировать на его слова о
чтении мыслей. Я с головой выдала себя своим поведением - уж он-то, в
отличие от меня, прекрасно разбирался во всех внешних проявлениях чувств и
эмоций. Будь разум Янга открыт для меня, этого ни за что не случилось бы.
Я бы сразу узнала о его подозрениях и отыскала бы способ развеять их. Ведь
даже в самой твердой уверенности всегда кроется зернышко сомнения - нужно
только найти его и дать ему прорасти. Однако мне не повезло: меня
заподозрил человек, чьи мысли были для меня тайной за семью печатями...
Наконец Янг сунул руку в карман, достал оттуда конфету в яркой
обертке, развернул ее и отправил себе в рот. Затем, - спохватившись,
спросил:
- Вас угостить? У меня много.
Сделав над собой усилие, я натянуто улыбнулась:
- Нет, спасибо. Я не ем сладкого, боюсь пополнеть.