"Олег Авраменко. Игры Вышнего мира ("Грани" #3)" - читать интересную книгу автора

его магией все было в порядке, колдовские способности действовали! Они никак
не могли действовать, но тем не менее действовали...
Он отбросил одеяло и резко вскочил с кровати. У него тут же закружилась
голова, подкосились ноги, и Ларссон упал на четвереньки, больно ударившись
коленями о твердый деревянный пол. Несколько секунд его одолевали сильные
позывы к рвоте, но блевать он так и не начал - видно, в желудке ничего не
было.
Наконец тошнота прошла, в голове немного прояснилось, и Ларссон
осторожно поднялся на ноги.
"Свет!" - привычно подумал он, и в ответ на его мысленную команду под
потолком вспыхнул белый матовый шар эльм-светильника.
На противоположной от кровати стене висело зеркало. Оттуда на Ларссона
смотрел... да, он сам - но только очень странный. Слишком молодой, чересчур
молодой, невероятно молодой...
Ларссон медленно подошел к зеркалу, ни на миг не теряя бдительности,
словно имел дело с ядовитой змеей. Но нет - зеркало не содержало в себе ни
капли магии, оно было обыкновенным зеркалом, призванным в точности отражать
находящиеся перед ним предметы. Необычным был сам Ларссон, который будто
сбросил с себя добрых два десятилетия. Так он выглядел, когда ему было лет
шестнадцать: чересчур худощавый, рост сантиметров на десять ниже его
взрослых ста восьмидесяти пяти, кожа на щеках и подбородке гладкая, нежная,
лишенная даже намека на юношеский пушок, а волосы на голове совсем еще
светлые, почти белые, они начали понемногу темнеть только после двадцати...
"Что же это со мной, черт возьми?! - лихорадочно размышлял Ларссон. - Я
остался жив, ко мне вернулась магия, а вместе с ней - и юность. Разве это
возможно? Кто мог так сделать?.. Или я брежу?.. А может быть, - при этой
мысли он похолодел, - может, я все-таки умер, попал в Преисподнюю, а все
происходящее со мной - лишь изощренная форма адских пыток?.."
Ларссон поднял руку, чтобы пригладить взъерошенные волосы, но так и
замер, потрясенно уставившись на запястье, немилосердно искромсанное давно
зажившими шрамами. Затем посмотрел и на другую руку - там тоже были похожие
шрамы.
"Что это значит? - еще больше растерялся он. - Откуда они взялись?
Может, так нужно было для омоложения?.."
Впрочем, Ларссон понимал, что все это глупости. Шрамы были старые, как
минимум двухлетней давности, вдобавок неаккуратные, ничуть не похожие на
работу врача - пусть даже совершенно бездарного и вдребезги пьяного. Так
режут запястья только в отчаянии, в полном исступлении и с
одной-единственной целью - чтобы совершить самоубийство.
Но ведь он никогда не пытался покончить с собой! Он бы точно помнил об
этом! Пусть с ним случилось нечто невероятное, однако память пока при нем, и
он в ней полностью уверен...
Вдруг перед внутренним взором Ларссона предстала картина полугодичной
давности. Он лежит на диване, обездвиженный и лишенных своих сил. Принцесса
Инга задает ему вопросы, он помимо собственной воли отвечает на них, а сам
смотрит на девочку лет девяти или десяти, одетую в клетчатое платье чересчур
большого для нее размера и такую же мешковатую кофточку. Смотрит - и гадает,
почему она кажется ему знакомой. Смотрит - и не узнает в ней Цветанки,
младшей сестры принца Владислава. А потом (о ужас!) говорит Инге, что
Цветанка - та самая юная ведьма, которую обещал прислать к нему Велиал...