"Александра Авророва. Отстрел непуганых мужчин " - читать интересную книгу автора

поступать хорошо. А теперь убеждаю себя, что на все можно посмотреть с двух
сторон, однозначно хорошего или плохого нет, и поэтому можно вести себя так,
как тебе приятнее. И вообще, я стала бесчувственная и эгоистичная. Думаю
только о себе и ставлю на первое место свои шкурные интересы, а не интересы
окружающих. Своя, мол, рубашка ближе к телу.
Я резюмировала:
- С возрастом я несомненно становлюсь хуже.
- И я тоже, - сообщила Бэби. - Тебе не кажется это странным? Казалось
бы, смысл жизни человека в том, чтобы улучшаться, а не ухудшаться? А мы
ухудшаемся - боюсь, почти все. Вспомни, как ведут себя в общественном
транспорте старушки. Никакой особой мудрости или доброты в помине нет,
сплошная раздражительность. И мы с тобой такие будем. Нелогично, правда?
Какой-то тупиковый у человека путь развития, не вверх ведет, а вниз.
Идея мне не понравилась, и я попыталась придумать возражение, но не
успела. Раздался страшный женский визг. В точности такой же, как позавчера.
Мы точно так же вскочили, накинули на себя, что попало, и выскочили за
дверь. Не знаю, бывает ли у вас такое странное чувство, будто жизнь
происходит с вами не по первому разу, а идет по кругу? У меня бывает
довольно часто. Кажется, совсем немного усилий - и ты вспомнишь свое
будущее, потому что оно уже свершилось когда-то. Это называется дежавю.
Тряхнешь посильнее головой, и дежавю отступит. Вот мне и захотелось тряхнуть
головой, чтобы избавиться от наваждения. Но нет! Это не дежавю - это правда.
События повторяются. Ибо нет ничего нового под луной.
Во дворе метались испуганные люди.
- Снова туда же, - скомандовал Митя. - Крик оттуда.
Мы помчались к туалету. Сегодня его, к нашей радости, вновь открыли.
Лучше бы мы не радовались! На тропинке - на той же тропинке! - стояла Света
и визжала. Митя обнял ее за плечи и отвел в сторону. В его объятиях она
смолкла, и установилась звенящая, ужасающая тишина. Юрий Андреевич сделал
несколько шагов вперед и присел.
- Все-таки случилось, - мрачно произнес он странную фразу и,
поднявшись, отошел.
- Кто это? - напряженным, неестественным голосом, срывающимся на визг,
поинтересовался Арсений.
Ему не ответили. Митя крепко сжимал Свету, рядом стоял превратившийся в
изваяние Руслан. Вадик в ужасе смотрел на отца, Лида кусала губы. Впрочем,
видно было плохо, и в отношении выражения лиц я могла ошибаться.
- Йо-хо-хо-хо-хо!
Мертвое тело - а я была убеждена, что на тропинке лежит мертвое тело -
издало какой-то дикий, невообразимый клич. Нечеловеческий, невозможный! Я не
завизжала исключительно потому, что лишилась голоса. Чего нельзя сказать о
Лиде, Ларисе, Ире и даже Руслане.
Что-то зашевелилось впереди, и нашим глазам предстал Максим.
- Йо-хо-хо-хо-хо! - в восторге повторил он. - Новый жмурик, новый
жмурик! Во клево! Новый жмурик!
- Кто там, Максюша? - тихо прошелестела Лида.
- Дядя Леша! Жирных убивают, во! Во клево! Жирных убивают!
И тут на меня словно обрушилась лавина. Совсем недавно я приняла Лешу
за мертвого, и вот он мертв. Почему я сразу не осознала, что моя ошибка -
это предчувствие, предупреждение? Почему я ничего не сделала, чтобы спасти