"Александра Авророва. Отстрел непуганых мужчин " - читать интересную книгу автора

образом. Если бы с Петром Михайловичем тоже была неопределенность и она
разрешилась плохо, мы бы не радовались, можешь мне поверить.
- Наверное. К тому же если бы Арсений тоже... ну, понимаешь? то стало
бы ясно, что из-за нас. В смысле, из-за драки. В смысле, эти двое. А я,
наверное, жуткая эгоистка. Мне очень не хочется оказаться виноватой.
- А кому хочется? Только режьте меня на части, я не верю, что Петра
Михайловича убили эти типы. Они такие... ну, обычные искатели приключений. У
них ветер в голове. Сразу вмазать - пожалуйста, а обдумывать, копить зло,
возвращаться, подкарауливать... Они наверняка нашли себе занятие
поинтересней. Кстати, а как его убили?
- То есть? - не поняла я.
- Ну, то есть чем. Выстрела мы не слышали, правильно? А когда я
видела... ну, тело, то ничего особенного не заметила. Темно ведь.
- Митя сказал, что ножом.
- Ага, - оживилась Бэби, - там нашли нож?
- Кажется, нет. Просто Мите так показалось по виду... по виду тела.
- Значит, женщин отметать нельзя, - с мрачным удовлетворением
констатировала моя подруга. - Ножом может убить каждый. Тут сил не надо.
- Зато надо... не знаю, как выразиться... знания или умение? Попадешь
не туда, и пиши пропало. В человеке ведь ребра всякие, а не только сердце.
- Это да. Кстати, Света хвасталась, что весьма сведуща в медицине. Ее
первый муж был хирург.
- Если б она сама убила, не стала бы находить тело, - возразила я.
- Вот она и надеялась, что все так станут рассуждать! Нет, это не
алиби. Как ни крути, шестнадцать подозреваемых у нас есть. Сейчас... да,
шестнадцать. Понятно, что милиции неохота с этим мучиться.
Я опешила:
- Сколько-сколько? Ты откуда столько выискала? Ты что?
- Два драчуна да четырнадцать нас, - безмятежно пояснила мне подруга. -
Вот и считай.
- Нас с тобою ты тоже включила? - хмыкнув, уточнила я.
- Ну, разумеется. А чем мы лучше других? Ты ведь отлучалась на мойку,
так? И я тоже. Так что возможности были.
Вот уж не думала, что в столь страшную ночь я сохраню способность
смеяться, однако засмеялась. Все-таки Бэби - это нечто! Помню, в одном
детективе героиня видит у убитого вещь, принадлежащую ее горячо любимому и
глубоко уважаемому отцу, и впадает в страшную депрессию. Она убеждена, что
он - убийца, но не хочет его выдавать. Кстати, потом выясняется, что вещь
попала к несчастному случайно. Так вот, я подобных терзаний не понимаю. Если
б я узрела в кустах подругу с ножом в руках, а другой конец этого ножа был
бы воткнут в труп, мне бы даже в голову не пришло заподозрить ее в чем-то
нехорошем. Я бы поняла, что она пытается вытащить оружие из раны.
Отсмеявшись, я заявила:
- Меня изволь из своего списка вычеркнуть. И себя тоже. Мы белые и
пушистые.
- Ладно, - неохотно согласилась она, - пока вычеркну. Хотя для милиции
понадобятся более веские аргументы.
- А они есть! - сообразила я. - Петр Михайлович ведь сказал, что узнал
чью-то тайну, которая нас заинтересует. Сказал именно нам. Значит, тайна не
наша, правда? Свои тайны мы и без того знаем.