"Стив Айлетт. Надувной доброволец" - читать интересную книгу автораошибок, он оставил им ясный след, чтобы они шли по его стопам, если хотят
быть похожими на него - бронзово-загорелыми, уважаемыми и получающими плату натурой за несение пурги в общественных местах. Потом он откусил голову живой курице и выплюнул ее в первый ряд, где бледные лица организаторов приняли ее как символ. Он появлялся на ток-шоу, хохоча без причины. Он рекомендовал бренд приманки. Во время-радио слота лились советы, как переделать его лицо по более реалистичной моде - говорили, что все рыло надо убрать и заменить человеческим носом. Эдди на это так разозлился, что проклял, в эфире материальный мир, перехлестнувшись на сбор пожертвований и божественность амазонок. Лично я не слышал о нем годами к тому моменту, как меня должны были принести в жертву на необъятном плато, занесенном снегом. Я не терял время на объяснения своих преступлений или последующий побег - достаточно сказать, и там, и там требовалась определенная, полностью сгорающая заносчивость. (Мне часто не везло с тех пор, как у Эдди хорошо пошли дела. Закладывающие уши прыжки с крыши, взрывающееся стекло, не срабатывающие подушки безопасности, приливы соплей, панические жилеты, примитивные фургоны, необъяснимые вещи). Так или иначе, казнь продолжалась после бранной пытки. Классическая церемония, маски, широкие сабли с шелковыми кисточками и так далее - пока я не встал и не сказал им, что пора уже меня резать, и тут начался кошмар. - Правонарушитель! - кричали они, и я улыбался. Не понимал, что они пытаются унизить меня. У каждого в жизни бывают такие моменты, когда ход вещей вновь упрочивается, и боль курсирует по нашим венам, как любовь Часы пробили двенадцать, ученики побуждали меня казаться проклятым. - Слышу, как ломаются голосующие руки, - сказал я и подумал, так и надо, но нет. Снова я отклонился от одобренного и неписанного текста. Толпа Немезиды - по одному, пожалуйста. Теперь я хвастался тем, что на самом деле лишен содержимого тела, - представь, толстая кожа, как у недифференцированной статуи из плоти, - потом я увидел, что человек, обезглавленный в очереди передо мной, тоже лишен подробностей - обрубок шеи смотрелся как перекушенный молочный леденец, белый, как сливки, никаких деталей. "Это долгосрочный эффект самостоятельной жизни, - подумал я. - Побереги обаяние и внешние проявления для своей матери". Все замерло - срочный факс. Лезвие зависло в воздухе. И какой-то казак прискакал с развевающейся на ветру бумагой. Первая, вторая и третья карты содержали только поверхность земли, но на следующей, спрятанной под булыжниками в погребе, все было показано в подробностях. Там было наводнение в большинстве соборов, но в тех, что сделаны из золота, по большей части, все в порядке. С уважением, Эдди. Это единственные слова за пять лет - ты можешь понять, почему мне надоело, и я пытался выжечь мельчайшее воспоминание об этом ублюдке. Падаю в крепкие объятия пола. Трепещу, как камбала. Почки перестают биться, а голова упирается в решетку. Тянусь сквозь изумрудно-пустые бутылки. На моем негодовании есть клапан, до которого я едва могу дотянуться. Мне около тридцати, и каждый ублюдок на земле знает, где я. Леди и джентльмены, придет время, когда вы поблагодарите меня. |
|
|