"Сабир Азери. В тупике (Роман) " - читать интересную книгу автора

- Иди, конечно, проведай... тебе виднее. - Но не успела дверь за
Кафаром закрыться, она в сердцах махнула рукой. - Как же, оценят тебя эти
покойники! Ты бы лучше к живым подлизываться научился - хоть какая-то польза
была бы...
Он слышал слова жены, но связываться с ней не стал. Что толку отвечать,
если Фарида до сих пор не поняла, почему он не забывает Лейлу-ханум, и вряд
ли поймет это когда-нибудь...
...Когда он добрался до могилы Лейлы-ханум, то обнаружил, что у
изголовья, рядом с бюстом из черного мрамора, уже кто-то сидит. Человек
очищал памятник от снега. Кажется, он услышал Кафаровы шаги, потому что
вздрогнул и резко обернулся; на какое-то время оба замерли, пристально
вглядываясь друг в друга.
Первым не выдержал Фарадж:
- Это ты, Кафар?
Кафар хотел ответить, но сил, чтобы заговорить, у него не нашлось.
- Кафар, - повторил Фарадж, - это ты?
- Да, я, - выговорил наконец Кафар и подошел поближе к могиле.
- Что это ты... здесь, да еще в такую погоду?.. А закурить у тебя не
найдется?
- Да ты забыл разве - я ведь бросил.
- Ах да, верно. Черт, проклятое это курево... Я ведь тоже бросил, а вот
сегодня, после бюро, опять закурил... Оставил сигареты в кабинете.
Они грустно посмотрели друг другу в глаза. Кафар вздохнул.
- Я вчера видел Лейлу-ханум во сне... Ты что, тоже?..
- Да нет, не в этом дело... Просто .. как бы тебе это объяснить...
Знаешь, с тех пор, как меня избрали секретарем райкома, у меня как-то
незаметно образовалась такая, знаешь, привычка: если что-то очень серьезное
случилось, я обязательно прихожу сюда, к маме, чтобы поговорить с ней,
посоветоваться... Тебе не кажется это странным, нет? Я знал, что ты меня
поймешь. Если я чувствую, что мама согласилась бы со мной - у меня гора с
плеч, я себя в десять раз сильнее чувствую, честное слово! Вот и сегодня...
Удалось мне вырвать одно... ну, скажем так - прогнившее дерево. Насквозь уже
изнутри все иструхлявело, все жучками источено, однако ж стояло... Ветвей у
него было много, вот оно и душило ими молодые деревца. Думаю, теперь эти
самые отростки ко мне начнут тянуться, попробуют и меня задавить... Ну, да
ничего, посмотрим, кто кого? Да нет, я уверен, в худшем случае - смогут
только тень на меня бросить, а раздавить - нет, не смогут... Так вот, это
гнилое дерево обязательно надо было корчевать, с корнями, брат,
выковыривать... И даже если б я знал, что его отростки совсем меня раздавят,
все равно должен был эту гнилушку с корнем рвать, чтобы спокойно могло
дышать деревце, которое я спас.. Понимаешь, ни за что, ни про что хотели
впутать в черное дело ни в чем не повинного парня... Вот потому-то я и
пришел сюда, Кафар, вот потому-то меня и потянуло к маме...
- Да, покойная Лейла-ханум была очень доброй и справедливой...
Фарадж, словно застыдившись своей откровенности, повернулся к памятнику,
снова начал стряхивать с него снег. Думая над словами друга, Кафар зашел с
другой стороны, провел ладонью по заснеженным плечам, по волосам мраморной
Лейлы-ханум.
И вдруг Фарадж остановился и посмотрел на Кафара. Кафар замер и тоже
посмотрел на него... Словно какая-то сила подтолкнула их - они сжали друг