"Василий Ажаев. Далеко от Москвы " - читать интересную книгу автора

- Семья у него была в Крыму, кажется, - вспомнил Алексей. - А где они
сейчас? Крым отрезан...
- От Анны Ивановны нет никаких известий. Батманову никак не удается
выяснить - выехали они или остались. Надежда на то, что Анна Ивановна -
женщина энергичная и сумеет выбраться.
Алексей с невольной симпатией взглянул на Батманова.
- Как вам понравился Филимонов? - спросил Залкинд.
- Он сразу окажется на своем месте, и никто не услышит от него ни слова
жалобы, - убежденно ответил Ковшов. - Таких, однако, мало в аппарате. Тут
больше зубры, вроде Грубского или начальника снабжения Либермана. Зря
Батманов возится с ними. - Мрачновато хмурясь, Алексей пошутил: - Связать бы
их одной веревкой - и в Адун, что ли. Пусть станет меньше народу, зато
воздух очистится.
- Утопить в Адуне? - спросил Залкинд. - Расточительно!
- Во время войны отношения между людьми обнажились. Человек сейчас,
когда от него требуется все, что он может дать, проявляется в своем
настоящем виде, - сказал Алексей. - Сейчас строже надо подходить к людям.
Признаюсь, не все меня радует здесь. Есть мелкие люди. Прожили в стране
социализма четверть века, а социалистического в них что-то маловато. Не вижу
ничего социалистического в Либермане. Или - Тополев. Я обрадовался, когда
узнал, что он работает здесь. Крупный инженер, нам в институте в пример его
приводили. А на деле, смотрю - явный саботажник. Без толку прожил старик
среди нас столько лет.
Залкинда удивили слова инженера. Он перестал прислушиваться к
телефонному разговору Батманова и внимательно посмотрел на Алексея.
- Все свалили в кучу без разбора! Придется теперь сортировать. -
Залкинд глубоко затянулся и выпустил облако дыма. - Человек сейчас
проявляется резче, это верно. Происходит, скажем, эвакуация города. И
какой-нибудь коммунист и начальник, вернее человек, считавшийся коммунистом
и начальником, удирает из города первым, набив персональную машину разной
мелкой собственностью, тогда как под бомбежкой остались женщины и дети.
Такой человек не коммунист и не начальник, он хуже врага. Ему удалось
приспособиться, двадцать пять лет он прятал свое подлое нутро и обнаружил
его лишь в критический момент, когда его охватил страх за собственную шкуру.
Такие всплывают на поверхность, как навоз. Тут нечего толковать долго. К ним
можно отнести слова Данте: "Они не стоят слов, взгляни, плюнь - и мимо".
Оговариваюсь - "плюнь" добавлено мною для усиления... И у нас здесь нашлись
люди, в том числе начальники и коммунисты, которые, предвидя трудности,
принялись запасать продукты на год и больше. Точка зрения на таких - тоже
определенная. Однако могут быть обстоятельства и поступки иного рода. Они
куда посложнее. Я почти не знаю Либермана, Тополева и других людей
управления. Тем не менее, чувствую: ваше мнение о них несправедливо и в
дальнейшем изменится, когда коллектив наш окрепнет и все станут на свои
места. Порой мы судим людей по случайным частностям или по настроению.
Залкинд несколько раз подряд затянулся. Курил он жадно и много. Алексей
рукой разгонял дым.
- Ваши слова направлены против вас самих. Не замечаете? - продолжал
парторг. - Скажите, не обижаясь: разве нельзя по вашему поведению на стройке
составить о вас отрицательное мнение? Вы ведь коммунист и поставлены не на
маленькую должность.