"Анатолий Азольский. Затяжной выстрел" - читать интересную книгу автора

Особо старательно трудились над шестнадцатым, в поте лица.

18 марта 1953 г. No 036
Бухта Северная.
ПРИКАЗ по каюте No 61 линейного корабля

Содержание: о кощунственном отношении члена каюты МАНЦЕВА О. П. к
символам и знакам доблестных Военно-Морских Сил и наказании виновного.
15 марта с. г. лейтенант МАНЦЕВ О. П. с неизвестной целью проник в
23.45 по московскому времени в служебное помещение ресторана при
железнодорожном вокзале ст. Севастополь. Благодаря смелости обслуживающего
ресторан персонала преступные намерения МАНЦЕВА О. П. не осуществились.
Вынужденный обратиться в бегство, преступник нашел укрытие у ст. лейтенанта
ВЕКШИНА С. Т., который на предварительном следствии показал, что МАНЦЕВ О.
П. осквернил помоями шинель, фуражку и брюки.
Проступок лейтенанта МАНЦЕВА является вопиющим актом легкомыслия,
который следует приравнять к диверсионно-террористической деятельности
классовых врагов Черноморского флота.
Приказываю: Лейтенанта МАНЦЕВА О. П. за надругательство над святынями
ВМС арестовать на две бутылки коньяка и объявить ему выговор с занесением в
книгу жалоб ресторана.
Командир каюты ст. лейтенант Векшин.
Приказ, как и все предыдущие, составляли втроем. Втроем же и сожгли:
Степа разорвал приказ на части, Борис собрал обрывки, Олег поднес огонь
зажигалки.
- Приказ обжалованию не подлежит, - забубнил Гущин, - и будет
приведен в исполнение после похода.
О нем, походе, и заговорили. Поход тяжелейший: на флот прибыл адмирал
Немченко - главный инспектор боевой подготовки, кислая жизнь обеспечена,
командующий эскадрой флаг свой перенесет на линкор.
Лучшее лекарство от всех грядущих бед - заблаговременный сон. Все
полезли под одеяла. Олегу не спалось. Долго ворочался, потом привстал,
поняв, что и Гущин не спит.
- Мерзость какая-то на душе, - признался он. - Что-то нехорошее со
мной происходит. Шинель эта опять же.
- Плюнь, - дал верный совет Гущин. - Все проходит. Все, к сожалению,
проходит. Плохо то, что ты начал думать. Не для этого дана голова. Ты
подумай - и прекрати думать. - Думать, чтоб не думать?.. Порочный круг.
Борис Гущин как-то обреченно вздохнул. - Нет, Олежка. Научиться не думать
- это то. для чего мы созданы. Поверь мне.
Три коротких тревожных звонка предваряют возникновение длинного,
надсадного, кажущегося бесконечным звука, который проникает во все отсеки,
выгородки, кубрики и каюты линкора, несется взрывной волной по верхним и
нижним палубам, - и громадный корабль, начиненный динамиками трансляции, на
весь рейд ревет голосом старшего помощника командира корабля капитана 2
ранга Милютина: "Учебная боевая тревога!.. Учебная боевая тревога!.."
Тысяча двести человек вскакивают с коек, застигнутые этим ревом,
бросаются к дверям, горловинам и люкам, взлетают по трапам вверх, падают
вниз, нажимают кнопки, включая тысячи механизмов. Сдергивают брезент с
зенитных автоматов, кладут перед собою таблицы и карты, задраиваются в