"Анатолий Алексеевич Азольский. ВМБ " - читать интересную книгу автора

знать, что произойдет после сдачи дежурства 30 июля, то есть мичман Хомчук,
накануне смены отпросился на свадьбу родственника, и вместо него заступил
главстаршина Крылов, исполнительный и точный, как штурманский хронометр.
Оперативный дежурный в дела ПСОДа никогда не лез, а этот, нынешний, не мог
не пребывать в полном спокойствии: командование базы убыло сразу после трех
часов дня, к пяти вечера штаб опустел, да все и приустали после бурного Дня
флота в воскресенье. Гидрометеослужба никаких перемен в погоде не обещала.
Около шести вечера в штаб пришел Казарка и шепотом (в пустынном коридоре)
заверил: буксир - в идеальном состоянии, своим ходом дойдет аж до
Севастополя, прежний уговор остается в силе, то есть завтра в час дня
Казарка пришлет матроса с паспортом в Харчевню Святого Варлама, где Маркину
и надлежит быть, оттуда он отправится домой, немного вздремнет, около 18.00
предъявит паспорт в проходной порта, отыщет причал № 14, и еще до захода
солнца буксир выйдет в море.
Долгожданный и благодатный вечер упал с неба на Поти, приближая миг
встречи с прекрасной незнакомкой, которую судьба пошлет на батумскую
набережную - чтоб, возможно, вместе с нею глянуть на швартующийся теплоход
"Украина", который по какой-то причине задерживался в Сочи. Прийти по
расписанию в Поти он не мог, и макетик теплохода так и остался в ящичке под
планшетом. Теплопеленгаторная станция № 1 доложила о
планово-предупредительном ремонте, все три РЛС вели греческий транспорт,
шестнадцатиузловым ходом идущий из Новороссийска в Варну. Ни одной крупной
морской цели, американцы по обыкновению подняли самолеты, чтоб подразнить
русских, крыльями мазнув по воздушному пространству СССР. Ничто, кажется, не
нарушит безопасность флота и, главное, не сорвет планы проникновения в
Батуми.
В восемь тридцать вечера Маркин подвел к планшету Крылова, растолковал
ему обстановку и посадил за свой стол. Спросил разрешения у оперативного,
сходил в гальюн, одиноко поужинал в штабном буфете, постоял во дворе. Ранняя
южная ночь надвигалась неумолимо, мягко окутывая город густеющей синью.
Блистали, не мерцая, крупные звезды, и воздух безмолвствовал. Маркин задрал
голову, всматриваясь в небо, под которым он окажется через сутки, когда
буксир пришвартуется к батумскому причалу, и, с чемоданчиком и паспортом,
вспрыгнет он на стенку, ощутит нешаткую поверхность под ногами и пойдет к
сверкающей огнями гостинице, где примет душ, закажет коньяк и выспится...
Сбудутся мечты, все сбудется, ничто и никто не прервет плавного хода
событий, до конца смены пятнадцать часов, Харчевня Святого Варлама - в
десяти минутах ходьбы от штаба, чемоданчик с сугубо гражданской рубашкой и
брюками - под столом, ВБ № 147 исполнит последний долг перед флотом и
дочапает до Батуми.
Гигантский купол неба обклеен, казалось, изнутри звездами, подковка
луны напоминала горькую гримаску ребенка, обиженного взрослыми. Было не
тепло и не жарко, а так, как бывает, когда утомленное тело женщины источает
жар, отпадая от мужчины. Ни одного окна штаба не светило во двор, семейные
офицеры наставляют детей, холостяки шумят в забегаловках или в клубе на
танцах. Маркин стоял под небом, будто под теплым и целительным душем,
омываясь далекими мирами, и ему, растроганному, хотелось опуститься, сесть
на сухую, истоптанную матросскими ботинками, измятую автомобильными шинами
землю и щекой прильнуть к коленкам.
Но не сел, а несколько настороженно двинулся к зданию штаба, в