"Исаак Эммануилович Бабель. Чесники (Авт.сборник "Конармия", 1926)" - читать интересную книгу автора

Исаак Эммануилович БАБЕЛЬ


ЧЕСНИКИ

(Авт. сборник "Конармия" (1926))

Шестая дивизия скопилась в лесу, что у деревни Чесники и ждала сигнала к
атаке. Но Апанасенко, начдив шесть, поджидал вторую бригаду и не давал
сигнала. Тогда к начдиву подъехал Ворошилов. Он толкнул его мордой лошади в
грудь и сказал:
- Волыним, начдив шесть, волыним.
- Вторая бригада, - ответил Апанасенко глухо, - согласно вашего
приказания идет на рысях к месту происшествия.
- Волыним, начдив шесть, волыним, - повторил Ворошилов, захохотал и
разорвал на себе ремни. Апанасенко отступил от него на шаг.
- Во имя совести, - закричал он и стал ломать сырые пальцы, - во имя
совести не торопить меня, товарищ Ворошилов.
- Не торопить, - прошептал Клим Ворошилов, член Реввоенсовета, и закрыл
глаза. Он сидел на лошади с прикрытыми глазами и молчал и шевелил губами.
Казак в лаптях и в котелке смотрел на него с недоумением. Штаб армии, рослые
генштабисты в штанах, краснее, чем человеческая кровь, делали гимнастику за
его спиной и пересмеивались. Скачущие эскадроны шумели в лесу, как шумит
ветер, и ломали ветви. Ворошилов расчесывал маузером гриву своей лошади,
потом он обернулся к Буденному и выстрелил в воздух...
- Командарм, - закричал он, - скажи войскам напутственное слово. Вот он
стоит на холмике, поляк, стоит как картина и смеется над тобой...
Поляки в самом деле были видны в бинокль. Штаб армии вскочил на коней, и
казаки стали стекаться к нему со всех сторон.
Иван Акинфиев, бывший повозочный Ревтрибунала, проехал мимо и толкнул
меня стременем.
- Ты в строю, Иван, - сказал я ему, - ведь у тебя ребер нету.
- Положил я на эти ребра, - ответил Акинфиев, сидевший на лошади
бочком, - дай послухать, что человек рассказывает.
И он проехал вперед и протиснулся к Буденному в упор.
Тот вздрогнул и сказал тихо:
- Ребята, - сказал Буденный, - у нас плохая положения, веселей надо,
ребята...
- Даешь Варшаву, - закричал казак в лаптях и в котелке, выкатил глаза и
рассек саблей воздух.
- Даешь Варшаву, - закричал Ворошилов, поднял коня на дыбы и влетел в
средину эскадронов.
- Бойцы и командиры, - сказал он со страстью, - в Москве, в древней
столице, основалась небывалая власть. Рабоче-крестьянское правительство,
первое в мире, приказывает вам, бойцы и командиры, атаковать неприятеля и
привезти победу.
- Сабли к бою, - отдаленно запел Апанасенко за спиной командарма, и
вывороченные малиновые его губы с пеной заблестели в рядах. Красный казакин
начдива был оборван, и мясистое, омерзительное его лицо искажено. Клинком
неоценимой сабли он отдал честь Ворошилову.