"Михаил Бабкин. Зеркало старой ведьмы ("Проклятье старой ведьмы" #2) " - читать интересную книгу авторавывороченные с корнями кусты и крупные, с орех, градины. Ледышки сразу
таяли, едва на них падал солнечный свет. - Не хотел бы я такой градинкой по макушке получить, - Боня с подскока зафутболил в дождевую темень ледяной кусок размером с теннисный мячик. - У меня бы тогда точно зубы в пупке оказались. Тим не ответил на шутку. Он держал Нигу плотно прижатой к уху и внимательно слушал ее. Что-то с ней было не так - сквозь лихорадочный шелест страниц изнутри доносились глухие мучительные постанывания. - Нига, что с тобой? - с тревогой уже который раз спрашивал Тимыч у книги. Но ответа не было. - Боня, - Тим протянул Нигу рыцарю, - ей плохо. Она умирает! Хозяйственный приложил ухо к обложке. Усы у него встали торчком. - Вздор! Книжки не могут умирать. Тебе показалось. Люпа! - впервые за все путешествие он заорал на лошадь. - Бегом! Надо немедленно выбраться из дождя! - Боня вскочил в повозку, втянул за собой мальчика и Люпа помчалась сквозь бурю, не разбирая дороги. - Скорей! - надрывался Хозяйственный, - можем не успеть! Лошадь старалась изо всех сил. Хлопья пены летели с ее крупа, грива заплеталась в мокрые косички. Солнце прыгало над головами в такт бешеной скачке, ледяные булыжники с треском рассыпались под колесами. Внезапно дождь исчез, впереди расстилалась сухая степь. Пробежав еще немного по инерции, Люпа перешла на тихий шаг, часто раздувая бока и мотая опущенной головой. Боня озабоченно слушал Нигу, сильно вдавив ухо в обложку. - Потерпи, милая. Выбрались мы из поганого дождя! Сейчас тебе станет лучше, - он оторвался от книги и стал баюкать ее на руках. Ухо у секунду исчезли защитные чары - неожиданный рык грома, шипение и треск далеких молний испугали Тима после неправдоподобной тишины. Он оглянулся. Дождь висел позади серой непроницаемой завесой и вовсе не собирался исчезать. - Наверное, солдаты за ними погнались, - догадался Тимыч, - то-то душ не выключается. Нет, не хотел бы я сейчас оказаться рядом с ними. Эх, служба! - мальчик слез с повозки, снял с головы ненужный тюрбан и аккуратно вытер им мокрые бока измученной лошади. Потом он несколько раз трусцой бегал к дождю, полоскал в воде полотенце и, слегка отжав его, старательно мыл лошадь. Люпа наконец отдышалась, благодарно закивала. - Как здоровье Ниги? - Тимыч, перекинув мокрое полотенце через плечо, подошел к Боне. - Нормально, - Хозяйственный приложил к Ниге другое ухо, не фонарное. - Уже не стонет. И страницами не трещит. Спит она. - Вдруг умерла? - всполошился Тим. - Мертвые тоже не стонут. - Не думаю, - Хозяйственный завернул Нигу в сухую тряпку и бережно уложил в сумку, - не верю! - Неловко спрыгнув на землю, Боня подошел к Люпе. - Ты извини меня, - виновато сказал Боня лошади, - грубо я с тобой обошелся, не по-товарищески. Не хорошо. Так получилось, - он погладил ее морду. Люпа лизнула протянутую руку, фыркнула. - Простила! - обрадовался Хозяйственный. - Ах, какая ты у меня лапушка! Ладно, - строго добавил он, - нечего стоять. Пошли, спасительница, - и Боня, как ни в чем не бывало, зашагал в сторону высоких близких гор. Люпа покосилась на Тима и мальчику на миг показалось, что лошадь улыбается. |
|
|