"Ричард Бах. Иллюзии" - читать интересную книгу автора

вместо меня: пусть он и будет Мессией. Я не скажу ему, что это скучное
занятие. И кроме того: "Нет настолько большой проблемы, чтобы от нее
нельзя было убежать".
Я спрыгнул с обтекателя на траву и начал подтягивать гайки на нижних
цилиндрах.
- Ты, кажется, начал цитировать изречение знаменитой собачки Снупи.
- Послушай, я буду цитировать истину, кто бы ее не изрекал.
- Дон, но ты не можешь убежать! Что если я начну поклоняться тебе
прямо сейчас? Что если мне надоест заниматься этим мотором и я начну
молить тебя о том, чтобы ты сотворил мне вечный двигатель? Слушай, я отдам
тебе все до гроша из того, что успею заработать сегодня, если ты научишь
меня порхать по воздуху. А если ты не сделаешь этого, я буду знать, что
мне надо молиться тебе, Святому, посланному, чтобы облегчить мою
непосильную ношу.
Он лишь улыбнулся. Мне до сих пор кажется, он так и не понял, что не
сможет убежать. Но как об этом мог знать я, если он не знал?
- А у тебя все было так же пышно, как в индийских фильмах? Толпы на
улицах, миллионы рук ищут прикосновения, цветы и благовония, а для
выступления золотые платформы, устланные коврами с серебряными кистями?
- Нет. Еще до того, как я попросил себе такую работу, я знал, что не
смогу этого вынести. Поэтому я выбрал США, и мне достались лишь толпы.
Воспоминания причиняли ему боль, и мне было досадно, что я начал все
это.
Он сидел на траве и продолжал говорить, глядя сквозь меня.
- Я хотел сказать: ради бога, если вы так сильно желаете свободы и
радости, разве вы не видите, что ее нет вне вас? Скажи, что она есть у
тебя, и она у тебя есть. Поступай, как будто она твоя, и она у тебя
появится. Ричард, что же в этом такого непонятного? Но они просто не
хотели слушать, большинство из них. Чудеса - как те зрители автогонок,
приходящие поглазеть на аварии, так и они приходили ко мне поглазеть на
чудеса. Сначала ты просто не находишь себе места от ощущения бессилия, а
потом все это надоедает. Я понятия не имею, как это только другие Мессии
выносили такое.
- Когда ты так об этом рассказываешь, мессианство явно выглядит не
столь уж заманчивым, - сказал я. Затем подтянул последнюю гайку и спрятал
инструмент. - Куда мы направляемся сегодня?
Он подошел к моей кабине и, вместо того чтобы стереть разбитую
мошкару с ветрового стекла, провел рукой - мошки ожили и улетели. Ну
конечно, его собственное ветровое стекло не надо протирать, и теперь я
знаю, что и мотору его не нужен ремонт.
- Я не знаю, - ответил он. - Я не знаю, куда мы сегодня направляемся.
- Что ты хочешь этим сказать? Ты знаешь прошлое и будущее всего. Ты
точно знаешь, куда мы направимся.
Он тяжко вздохнул.
- Да. Но я стараюсь об этом не думать.
Некоторое время, пока занимался цилиндрами, я думал: вот повезло-то,
мне достаточно лишь держаться этого парня, и больше не будет никаких
проблем, ничего плохого не случится, и все будет отлично. Но то, как он
произнес: "Я стараюсь об этом не думать", - заставило меня вспомнить, что
случилось с остальными Мессиями, которых послали в наш мир. Благоразумное