"Паоло Бачигалупи. Девочка-флейта " - читать интересную книгу автора

кобальта на позвоночниках, блестящие клапаны и клавиши из меди и слоновой
кости, встроенные по всему скелету, - в этих телах сочетались сотни
всевозможных инструментов.
Рот Нии медленно перемещался по руке Лидии. Она извлекала из Лидии
чистые, сверкающие, как капли воды, звуки. Поры Нии сочились стенаниями
страсти и греха. Их объятия становились все неистовей, превращаясь в
хореографию похоти. Зрители сдвинулись ближе, сплетаясь телами, -
возбужденные зрелищем обнаженной юности, звучанием музыки.
Лидия смутно, как сквозь туман, видела обращенные к ним глаза,
раскрасневшиеся лица. "Тингл" вкупе с этим представлением воздействовал на
гостей. В зале становилось жарко. Они с Нией медленно опустились на пол,
обнимаясь все более чувственно и изощренно, напряжение страсти музыкального
соперничества увеличивалось по мере того, как переплетались их тела. Годы
целенаправленной подготовки предшествовали этому мгновению, такому тщательно
выверенному соединению гармонизированной плоти.
"Мы исполняем порнографию, - подумалось Лидии. - Порнографию ради
наживы Белари". Она мельком увидела сияющую от удовольствия покровительницу,
остолбеневший Вернон Веир сидел рядом. "Да, - мысленно обратилась она, -
смотрите на нас, господин Веир, любуйтесь порнографией, которую мы вам
показываем". Но потом настал ее черед играть на своей сестре, языком и
пальцами водить по клавишам Нии.
Это был танец обольщения и уступки. Они подготовили много других
танцев - сольных и в дуэте, целомудренных и непристойных, - но для дебюта
Белари выбрала именно его. Мощь музыки, интенсивной и напряженной, все
нарастала, пока наконец они с Нией не легли на пол - истощенные, все в
поту, - голые близнецы, сплетенные в звучащем сладострастии. Музыка их тел
смолкла.
Все вокруг боялись шелохнуться. Лидия чувствовала вкус соли на коже
сестры, когда они застыли. Свет в зале погас, что означало - представление
закончено.
Публика взорвалась аплодисментами. Зажглись огни. Ния выпрямилась. Губы
ее растянулись в довольной улыбке, когда она помогла Лидии встать на ноги.
"Вот видите? - говорили глаза Нии. - Мы будем звездами". Лидия поняла, что
она, как и сестра, улыбается. Несмотря на то что Стивена больше нет,
несмотря на жестокое обращение Белари, она улыбалась. Восхищение зрителей
ласкало ее, словно целебный бальзам, доставляющий удовольствие.
Они поклонились в первую очередь Белари, как их учили, выражая почтение
своей госпоже, матери-богине, создавшей их. Белари улыбнулась этому жесту,
хоть и отрепетированному, и присоединилась к аплодисментам гостей. Люди
громко хлопали великолепной грации девочек - Ния и Лидия с изяществом
поклонились четыре раза по сторонам света, подобрали свои платья, спустились
со сцены и, в сопровождении огромного Берсона, направились к своей
покровительнице.
Гром аплодисментов не умолкал, пока они шли через зал к Белари. Наконец
Белари взмахнула рукой, хлопки затихли, и воцарилась почтительная тишина.
Положив руки на хрупкие плечи девочек, она с улыбкой обратилась к
собравшимся гостям:
- Дамы и господа, перед вами наши девочки-флейты.
И снова обрушился шквал аплодисментов, еще один, заключительный взрыв
восторга, после чего гости стали переговариваться, обмахиваться, чувствуя,