"Константин Сергеевич Бадигин. Чужие паруса" - читать интересную книгу автора

ноги Ченцов
- А может, лучше не они нам, мы им на гроб отпустим, а, господа кормщики?
- с угрозой пробасил Чиракин.
- Не горячись, Яков, - по-прежнему спокойно сказал Корнилов, - побереги
жар, сколь еще тебе по Студеному морю плавать - сгодится. Попадет наша
челобитная к Елизавете Петровне...
- Как же, гуси-лебеди во дворец доставят, - мрачно вставил Савва Лошкин.
- Не гуси-лебеди, - повысив голос, ответил Амос Кондратьевич, - в
Санкт-Петербурге, в Академии наук состоит Михаило Ломоносов, сын Васьки
Ломоносова, вот он и передаст в собственные руки. Он и есть надежда наша.
- В таком разе поезжай, Амос Кондратьевич, - за всех сказал Чиракин, -
поезжай, друг, авось делу поможешь...
Дружно подписали мореходы челобитную императрице Елизавете Петровне,
собрали Корнилову деньги на дорогу, поклялись держать все в тайне...
Закончив все дела, мужики решили сойти вниз, поглядеть, как веселится
молодежь. Истосковавшийся по табаку Яков Чиракин торопливо набивал трубку.
Но мореходов ждала еще одна неприятность.
Под окнами заскрипел морозный снег. Кто-то торопливо шел к крыльцу...
Хозяин краем уха уловил незнакомый голос, певуче ответила Варвара
Тимофеевна. Затем голоса умолкли, видимо, гость раздевался. В горницу
вошла хозяйка.
- Амос Кондратьевич, гость к тебе пожаловал. - Обернувшись, Варвара
Тимофеевна добавила: - Проходи, милый человек, тут он, хозяин-то.
Корнилов поднялся с места, разглядывая посетителя.
- Да ведь это, кажись, Карла Карлыч, - признал он конторщика купца Бака. -
Садись, милости просим, - и подвинул стул.
- Я не думаль устроить вам помеха, - извинялся нежданный гость.
Он раскланялся со всеми, сел и вытащил большую трубку.
- Батюшко Карла Карлыч! - вдруг раздался голос Варвары Тимофеевны. Она
всегда появлялась словно из-под земли. - Выйди в сени, мил человек,
поохладись. Там и покуришь, а здесь грех - иконы стоят, огонек божий
зажжен.
Карл Бринер рассыпался в извинениях и, повернув трубку, сунул ее в карман.
- Пива вот нашего отведай, Карла Карлыч, - обратился к немцу хозяин. -
Варварушка, подай гостю пивца! Сами варили, на славу удалось, крепкое да
пенистое.
Неловкое молчание длилось долго. Гость выпил, но разговора не начинал.
Молчали и хозяева. Наконец Корнилов не выдержал:
- С чем пожаловал, Карла Карлыч? Говори, не стесняйся, люди здесь свои -
все приятели дорогие... Вот он, - показал Корнилов на Афанасия Юшкова, -
первый мореход на Мезени, Новую Землю, как свои дом, знает. Этот вот -
Чиракин Яков - грамотей, опись берегам делает, чертежи морские сочиняет. А
эти, что рядом сидят, Лошкин Савва и Откупщиков Алексей, молодые мореходы,
а глядишь, скоро нас, стариков, за пояс заткнут...
- Ты, Амос Кондратьевич, хвали да не захваливай, - вмешался Юшков, - и
получше нас кормщики есть.
- О, ошень допрая компания... - оживился Бринер. - Я пришел для ошень
выгодный сделка. Продайт мне ваш рукописный карт и лоций ланд Шпицберген.
Пуду дафайт сто руплей за один карта, сто руплей один лоций.
Мореходы переглянулись.