"Константин Сергеевич Бадигин. Ключи от заколдлванного замка (Роман-хроника)" - читать интересную книгу автора

прибыл небольшой отряд из тридцати байдарок. Охотники высадились на
высокий каменистый берег, где расположилось селение. В Воскресенской
деревянной церкви отпевали покойника, из ее открытых дверей раздавалось
печальное пение. Тоненько позванивал церковный колокол.
_______________
* Остров в Аляскинском заливе.

Крестясь и кланяясь, черноволосые, стриженные в кружок кадьякцы и
русские во главе с Иваном Кусковым направились к дому правителя Баранова.
На кухне правителя топилась огромная печь, было жарко, Баранов выпил
несколько чашек чая из кипящего самовара и совсем разомлел. Он снял с себя
меховую рубаху и остался в русской полотняной косоворотке. Парик он тоже
снял и положил на стол. Баранову за пятьдесят. Он небольшого роста,
сухощав и подвижен. Лицо выразительное, глаза голубые, ласковые. Он совсем
лыс, только сзади немного сивых волос, будто приклеенных к голому черепу.
У крыльца залаяли собаки. Баранов не повернул головы.
- Александр Андреевич, - сказал плечистый промышленный*, появившийся
в дверях. - Передовщик Иван Кусков просит тебя на крыльцо.
_______________
* Промысловый рабочий компании.

- Пусть войдет в дом, - отозвался Баранов, утирая пот большим
полотенцем. - Что там стряслось? Он забеспокоился, но не показал виду...
Партия Ивана Кускова должна промышлять бобра в Чугачской губе.*
_______________
* Расположена на северном побережье Аляскинского залива.

В дверях показался высокий и носатый Иван Кусков. Он был очень молод,
но деловит и упорен. Баранов любил его и верил ему. Александр Андреевич
сразу понял, что передовщик устал. Под глазами черные круги, нос
заострился. В огромных руках он мял свою меховую шапку.
- Садись, Ваня, попей чайку.
Кусков бросил шапку на пол.
- Не время чаи распивать, Александр Андреевич... Лебедевский мореход
и приказчик Григорий Коновалов много наших байдарок захватил, ограбил
сухие запасы, а тех кадьякцев, что не захотели на него работать, забил до
смерти. Наших промышленных грозится смерти предать. Говорит, я-де отучу
вас в Чугачскую губу плавать. Никаких законов для него нету. Мне, говорит,
токмо в Енисейске с долгами рассчитаться да дело свое открыть, а на прочее
мне наплевать. Жительствовать я здесь, на Аляске, не собираюсь, и диких
мне жалеть нечего...
- Сколько у него русских промышленных?
- Да более шестидесяти наберется.
- А лебедевский передовщик Петр Коломин, как он?
- Петр Коломин не захотел подчиниться Коновалову и очень его
осуждает... Тойон Григорий Рассказчик просил тебе передать, что жизни для
его народа не стало. Коновалов в аманаты жен ихних хватает. Чугачи к нам в
праздник ехали, у нас их дети в аманатах, а коноваловские их силком к себе
увели.
Баранов изменился в лице. Непонятно, по какой причине вытер руки о