"Николай Бахрошин. Марьинская Аномалия " - читать интересную книгу авторадружиннику.
- Ну, ты даешь, Добрыня, - только и сказал я. - А что такого? - Ничего. Ничего такого, что меня удивило бы. - Да, дела, - глубокомысленно сказал Алеша Попов. Явно у лесника научился. - Да в чем дело-то, мужики? Я думал, пригодится вам. - Добрыня до сих пор совершенно искренне ничего не понимал. - Железяки-то зачем приволок? - Почему железяки? - обиделся Добрыня. - Никакие не железяки. Все по списку, все как положено, как в прошлый раз. Доспехи стеклопластиковые, непробиваемые, модифицированный вариант защитного костюма десантника. Копья антигравитационные, стрелы самонаводящиеся, мечи типа "кладенец Ж-4", энергоупорные, самозатачивающиеся, с ускорением удара до 25. Все по списку. Тут уже я не выдержал. Ну сколько можно, на самом деле? Для начала я выругался так, что могучие богатырские кони как один перестали пастись, вскинули головы и насторожили уши. - Ты чего это? - спросил Добрыня. - Так, - ответил я. - Просто так. Ради красного словца, чтобы выразить настроение. Ты бы хоть поинтересовался ради приличия, на какую планету и в какую эпоху направляешься. - Планету я знаю, - сказал Добрыня, - Земля называется. Недоразвитая планета третьей ступени по шкале 2. - Слаборазвитая, - поправил я. - А в целом отлично, просто восхитительно. Осталось всего ничего - поинтересоваться уровнем развития - Некогда мне чепухой заниматься, - буркнул он. - Вечно ты, Паисий, все усложняешь, - глубокомысленно изрек он. На эту реплику я не нашел, что ответить. Алеша Попов просто захрюкал, как здешний зверь свин. Я его вполне понимаю. Пока мы так продуктивно общались, лесник Трофим хозяйственно ходил по двору, подбирая, подсовывая и расчищая. Пал Палыч возился с самоваром, значительно поглядывая на нас понимающими глазами. В наш инопланетный разговор они деликатно не вмешивались. - Анечку жалко, - сказал я Алеше. - Оглоушил ее Добрыня гипервнушителем. У вас ведь с ней вроде как любовь намечалась? Алеша поморщился. - Вроде как, - сказал он. - Намечалась. А что дальше? - Зеленых человечков рожать, - съехидничал я. Зря, наверное. Бестактно получилось, ляпнул, не подумавши. Алеша насупился. Отвернулся. - Ты же понимаешь, - сказал я. - Гипервнушитель - штука мощная, но не абсолютная. Про любовь свою она вроде как забудет, но всю жизнь теперь будет хотеть чего-то этакого, непонятного, что не может вспомнить и чего не может забыть. Впрочем, ты извини. Это, конечно, не мое дело. - Да ладно, шеф, чего уж там, - миролюбиво сказал Алеша. - Ты сам говорил - глупо раскланиваться перед телеграфным столбом, если провода оборваны. - Я много чего говорил. В смысле, всяких глупостей. |
|
|