"Рафаил Бахтамов "Открытие" [NF]" - читать интересную книгу автора

серьезной.
- Может быть, мы тогда отложим? Вам трудно.
- Нет,-сказала она.-Пожалуйста, нет.
Женщина кивнула.
- Хорошо.
Вопросы были подготовлены заранее. Он не заглядывал в бумажку и не
записывал ответы. Не забыл бы, даже если бы хотел. Это было его
собственное дело.
Он попросил:
- Подумайте еще раз. Припомните. Не ошиблись ли вы с задвижками. Это
очень важно.
И она старательно, по-детски, нахмурила лоб - вспоминала.
- По-моему - нет, - сказала она виновато. - Я же подождала, когда
температура снизилась, и потом закрыла задвижку. И открыла правую... И уж
совсем потом отошла, села, взяла журнал. Задумалась, вот не помню о чем, и
сразу взрыв...
Валерий поднялся. Конечно, она говорит правду. Дело не удастся кончить
сегодня. И вообще неизвестно, кончится ли оно когда-нибудь. По крайней
мере обвинительного заключения он не подпишет.
Он вышел на бульвар. Прямо за пожелтевшей травой газона начиналось
море. Мысли ясные. Этот взрыв, 17-го, явление уникальное, на протяжении
десятков лет взрывов не было. Значит и скважина, которая его вызвала,
должна быть необычной. Ну да, необычной. Скажем, глубже пяти тысяч метров
- таких раньше не бурили.
Или новая, с недавно открытого месторождения. Или, наоборот, очень
старая. Случается, что промысловики возвращаются на нефтяные горизонты,
которые эксплуатировались полвека назад. Тогда и крекинга не было...
Итак, первое - скважина исключительная.
Второе условие. Вступить в строй она должна была незадолго до взрыва.
Скорее всего, в этом году... Больше взрывов не было. Очевидно, вскоре
после 17-го скважина перестала давать нефть, вышла из строя. Это третье.
Очень хорошо. Скважин, которые удовлетворяли бы всем трем условиям,
наберется, наверное, не так уж много.
Валерий хлопнул в ладоши. Хорошая или плохая, но это уже система.
Вспомнил Левина: "Неизвестное науке - это же очень серьезно, это же
чрезвычайно!" Стоп, не увлекаться. И все-таки лед тронулся, тронулся,
господа присяжные заседатели...
Он научился экономить минуты. Знал наизусть расписание электричек,
места остановок служебных автобусов, приспособился ездить на чем придется,
даже на подводах. И все равно времени не хватало. Дни исчезали,
просачивались сквозь пальцы, терялись в бумагах, в пробах, в беготне.
Он понимал, что до срока не успеет. А дальше? Выход был один: не
думать. Вертеться в колесе ежедневных дел. Вставать в пять. Без четверти
шесть выходить из дому. В электричке читать сегодняшние газеты и брошюры.
На промысле - листать паспорта скважин, наблюдать за взятием проб. Везти
очередную партию в лабораторию. Забегать или звонить в прокуратуру.
Вечеромкниги и центральные газеты, их приносят в конце дня.
Ложиться и думать о чем-нибудь постороннем - скажем, о футболе. И
засыпать.
Впрочем, по совести, все не так мрачно. С хитрым промысловым делом он