"Лилия Баимбетова. Планета-мечта " - читать интересную книгу автора

Встречающие меня немного опоздали. Я спустилась по металлическим
ребристым ступеням, держась одной рукой за поручень, в другой я несла свою
сумку, и ступила на бетонное поле космодрома. Когда я отошла на несколько
шагов, катер мягко взлетел; я даже не обернулась на этот характерный звук,
похожий одновременно на шипение сотен кошек и на шум морского прибоя.
Вообще-то, мне нравится, как взлетают и садятся десантные катера: что-то
есть в их манере кошечье, мягкое и хищное. Словно это не летательный
аппарат, а летающий зверь. Глайдеры, например, вовсе не такие обаятельные,
может быть, поэтому я так толком и не научилась на них летать. То есть,
управлять-то я ими могу, нас ведь, бедненьких, всему учат, но ни вкуса, ни
изящества в этом нет.
Только когда катер взлетел, двери космопорта открылись, выпуская двоих
мужчин. Они почти бегом направились ко мне. Один был заметно выше другого,
светловолосый и крупный, он бежал немного неловко, согнув руки в локтях и
прижимая их к туловищу. Крупные люди часто так бегают, особенно непривычные
к бегу. Пробежав немного, они перешли на шаг. Я ждала их, стоя на месте, и
ветер метался вокруг меня, словно надоедливый щенок, лохматил волосы, швырял
в глаза мелкой степной пылью. Повесив сумку на плечо, я придержала волосы
обеими руками, чтобы в глаза не лезли
Меня встречали Стэнли Барнс, руководитель миссии землян на Алатороа, и
Торнберг Кун, капитан звездолета "Весна". Оба были подчеркнуто официальны, я
сразу поняла, что меня прислали сюда вопреки не только моей, но и их воле.
Торнберг Кун довольно невысокий сухощавый мужчина, смуглый и черноволосый.
Одет он был в форменную рубашку с коротким рукавом и серые брюки. Я обычно
легко схожусь с представителями исследователей, я ведь сама вышла из этой
среды, но к этому человеку я сразу почувствовала неприязнь. Меня не
оставляет мысль о том, что именно он отдал приказ стрелять из ПСМ. Нет, я не
виню - его. С какой стати мне его винить в чем-то, у него, может быть, не
было другого выхода, наверняка, не было. Но каждый раз, когда мой взгляд
падает на этого, в общем-то, совершенно обычного и даже приятного человека,
я осознаю заново, что Альвердена с его университетами, особняками из
красного кирпича, ярмарками, библиотеками уже нет. И поселений в Серых горах
тоже нет. А этот человек ходит рядом со мной, говорит со мной, и у него
узкое темное лицо, и хрящеватый нос, небольшие глаза и густые брови, и в
жестких, слегка кудрявящихся волосах уже проглядывает седина. От сознания
этого можно сойти с ума.
Это, наверное, странно, но до знакомства с этими людьми я думала только
о себе и Алатороа, только о себе и этой планете. Я совершенно не думала о
том, что послужило причиной моего возвращения, почему-то не думала. И только
когда я увидела этого человека, услышала его голос, пожала его руку, я
осознала по-настоящему, что Альвердена больше нет, что Серых гор больше нет.
И это осознание обрушилось на меня подобно груде кирпичей - реально, грубо и
со страшной силой. Только теперь я поняла это - на самом деле, и это, именно
это, убедило меня, как ни смешно это прозвучит, в реальности моего
возвращения сюда. Я все как-то не могла сконцентрироваться на осознании
этого простенького факта, мои мысли разбредались....
Руководитель миссии был гораздо больше похож на скандинава, чем капитан
"Весны". Торнберг. С таким именем быть смуглым и черноволосым - это странно.
Впрочем, он, наверное, веганец, лицо у него какое-то такое. Словно из моего
школьного детства. Стэнли Барнс, напротив, очень высок, широкоплеч и страшно