"Григорий Бакланов. Дурень" - читать интересную книгу автора

закуривает. На деньги он вообще не был жаден, а после того, как у него
постирали все, что за зиму накопил, вовсе азарта не стало. Но бригадир
замечает.
- Гуляй! Смолить я и сам умею.
И услышал вслед вовсе обидное:
- Дурень. Тут озолотиться можно.
Но работа, за которую он прежде, может, и не взялся бы, сама его
искала: на ближнем участке под крышку переполнилась помойная яма. Вместо
того, чтобы эту засыпать, как он предложил, а новую соорудить, они вот что
придумали: вырой в лесу большую яму и туда все из помойки перегрузи, да
засыпь сверху: лес, он ничей. А эта еще послужит, она бетонированная.
Роет Семен, а мимо прогуливаются отдыхающие из ближнего санатория,
вышли после завтрака воздухом лесным подышать, сосновым, некоторые
интересуются, для чего, мол, роют, что тут будет? И слышно ему, как на
участке, где и он работал, весело стучат молотки: столбы еще не все
поставлены, но ходом, ходом уже прибивают доски к прожилинам. И запах
масляной краски доносит оттуда: следом же и красят забор, бригадир где-то
еще заказ ухватил, спешит. Семену тоже хотелось бы дружной артельной работы,
а не вот так, в одиночку.
Вырыл он яму по пояс, подкатил тачку к помойке, открыл крышку, оттуда
на него крыса глядит. И не уходит. Шуганул ее лопатой совковой, тогда уж
полез в новых сапогах. Вот теперь самое главное: нагруженную тачку оставил у
калитки, а сам выглядывает, нет санаторного начальства поблизости? Не видно
отдыхающих? И с тачкой бегом по корням сосновым, как по кочкам, через
заросли крапивы. Хозяева предупредили: мы ничего не знаем. Но и он на этот
раз не постеснялся, не "сколько дадите", а сам цену назначил, работа
рисковая. Бегает он с тачкой, озирается, а мысли чередом: Анисья, конечно,
баба добрая, да вот выпивает шибко, мужик пристрастил. Ничего, можно и
ремнем поучить.
Когда засыпал яму землей, отдыхающие, после обеда отоспавшиеся, снова
потянулись в лес дышать свежим воздухом, идут мимо, носы отворачивают. Вот и
от него не хуже, чем из той помойной ямы, разит. И не отмоешься сразу,
отмокать надо. А еще до магазина три километра, да обратно, да до деревни -
два. Он с прошлого воскресенья у Анисьи не был.
Пока в магазин шел - спешил длинными своими ногами, все по дороге
обдумал.
Значит, так: поллитровочку, но хорошей водки, "Гжелку" можно взять.
Селедку, конечно. А можно - чего уж там! - рыба есть такая горячего
копчения, перевязанная веревкой, треска или горбуша, в веревке ее и коптят.
Снимешь шкуру золотистую, а из нее запах... Он с утра не ел, от одних мыслей
от этих поташнивало и в животе глухо урчало. А еще возьмет он тульских
пряников печатных с повидлом внутри: Анисью побаловать, любит она эти
пряники. И тут, как по заказу, из двери магазина - оба-двое: милиционер тот
самый и курсант молоденький при нем. Размечтался Семен, бдительность
потерял, чуть не наскочил на них. И отступать уже некуда. И не скроешься.
- Ну?
Милиционер этот уже не рядовой милиционер, повысили, желтая лычка на
погоне: сержант. Семену с его роста сразу в глаза бросилось.
- Товарищ старший сержант, - (он бы и генералом, и маршалом рад его
назвать, помогло бы только!), - отпустил бы ты меня сегодня.