"Андрей Балабуха. Тема для диссертации" - читать интересную книгу автора

Николай снова пристроился на столе, закурил.
- Разрешите? - спросил у него Дмитрий Константинович.
- Пожалуйста! - Николай протянул пачку. - Только... Разве вы курите?
- Вообще нет, а сегодня можно, - усмехнулся тот.
- Все. - Леонид щелкнул выключателем бра. В руках у него было нечто,
больше всего напоминавшее парикмахерский фен, - пластмассовый колпак с
четырьмя регуляторами спереди и выходящим из вершины пучком цветных проводов.
- Может, посидим немного? - спросил Дмитрий Константинович. - Как перед
дальней дорожкой?
- Долгие проводы - лишние слезы, - резко сказал Николай. - Начинай, Леня.
Леонид сел в огромное кресло, словно перекочевавшее сюда из кабинета
стоматолога; нажав утопленную в подлокотнике клавишу, развернул его к
вмонтированному в стену пульту со столообразной панелью, надел "фен" и стал
медленными и осторожными движениями подгонять его по голове.
- Коля, - сказал он, - автоблокировка включена. Но на всякий случай. Вот
тут, в шкафчике, шприц и ампулы. Посмотри.
- Посмотрел.
- Возьмешь вот эту, с ободком...
- Эту?
- Да. Обращаться со шприцем умеешь?
- Я умею, - сказал Дмитрий Константинович. - Вернее, умел когда-то.
- Думаю, это не понадобится. Но в крайнем случае придется вам вспомнить
старые навыки.
- Долго это будет?
- Сорок пять минут.
- Долго...
- Начнем, пожалуй! - Леонид откинулся на спинку кресла, прикрыл глаза.
- Ни пуха ни пера! - сказал Николай. - А я пошел к черту. Возвращайся
джинном!
Он тихонько, на цыпочках подошел к Дмитрию Константиновичу, сел, положил
перед собой сигареты.
До сих пор их было трое. Теперь двое и один.

ЛЕОНИД

Через пять минут я усну. И проснусь - кем? Самим собой? Всемогущим
джинном? Или просто гармонической личностью с уравновешенным характером и
хорошим пищеварением? Не знаю. Лучше бы сейчас ни о чем не думать. Не думай!
Не могу. Уж так я устроен. И вообще самое трудное - это не думать об
обезьяне. Зря я ввязался в это дело. Ввязался? Я же сам все это затеял. Но
нужно было бы еще попробовать... Не могу я больше пробовать - это мой
единственный шанс. Вот уж не думал, что я так тщеславен. Тщеславен. И жажду,
чтобы мое имя вошло в анналы. Может быть, завтра войдет...
Еще четыре с половиной минуты. Нет, надо успокоиться. Упорядочить мысли.
Так я, того гляди, и не усну. Может, это мне стоило проглотить триоксазин?
Давай упорядочивать мысли.
Пожалуй, все началось с шефа. Или с Таньки? С шефа и Таньки. Вечером
Танька сказала, что ей надоело со мной, что из меня никогда не выйдет не
только ученого, но и просто мужа. И ушла. Это она умеет - уходить. "Всегда
надо уйти раньше, чем начнет тлеть бумага" - так она сказала и изящно