"Андрей Балабуха. Утро победителя" - читать интересную книгу автора

со всей этой темной историей ясные глаза и счастливую улыбку Арвида Грейвса,
первого явленного миру питомца Крайнджера-Хотчича? Как вписать в этот
мрачный реквием по нормальным людям и их человеческой морали партию его
вдохновенной скрипки?..
- Не знаю, - сказал Кратс. - Не знаю... Здесь слишком многое
перепутано, чтобы в этом мог разобраться обычный музыкант. Ведь я
всего-навсего музыкант, Эллен, - Кратс впервые назвал ее по имени и сам не
заметил этого. - Кто знает, вдруг за Крайнджером есть какая-то своя,
неведомая нам правда? Вдруг мы с вами - просто консерваторы и рутинеры,
встающие на пути у нового, а?
- Консерваторы? Но тогда все естественное консервативно. И разве нет
правды за мной, когда я хочу иметь семью, иметь детей, рожать их и
воспитывать, вкладывая в них себя, вкладывая, как умею? Может быть, человека
и можно улучшить. Может быть, это даже необходимо сделать. Но не
по-крайнджеровски. В этом я уверена, профессор Нельзя улучшить человека,
лишая его материнского тепла, лишая...
- Но в мире немало сирот, Эллен.
- Сиротами становятся. И это - одна из величайших бед человеческих. Но
творить сирот, созидать их намеренно! Не знаю, что может быть
бесчеловечнее...
- Я тоже, - задумчиво сказал Кратс. Интересно, подумал он, сироты - это
дети, лишенные родителей; но как назвать тех, кто лишен детей?
Они замолчали. Кратс сгорбился в кресле, физически ощущая тяжесть
ответственности, взваленной на него Эллен. Эта женщина непрошено ворвалась в
его жизнь - затем лишь, чтобы взвалить на него груз вопроса, двусмысленность
которого сама не сумела решить. И теперь, устремив взгляд в темноту за
окном, ждет, что он скажет ей, он, безнадежно старый и безнадежно усталый
человек?
- Вы... - начал было Кратс и запнулся, не зная, что сказать дальше. -
Вы... Как вы сумели все это собрать, Эллен? За один вечер?
Эллен повернулась к нему и рассмеялась - рассмеялась так легко и
заразительно, что Кратс невольно улыбнулся ей в ответ и с удивлением понял,
что ему вдруг стало легче.
- Чему вы смеетесь?
- Господи... Господи, профессор, неужели вы... Неужели вы думаете, что
это можно вот так - за вечер? Я же не всемогуща, профессор! Это три года.
Так что это не из-за Эрни, нет. Это лишь отчасти для Эрни.
- То есть?
- Впервые я услышала о Крайнджере более трех лет назад. Собственно, это
был такой тихий, ползучий слушок, на который, может быть, и не стоило
обращать внимания. Но какое-то шестое чувство подсказывало мне, что это не
просто россказни. Тогда я и понятия не имела, что все это может как-то
связаться с Эрнестом, с вами, со мной... Мне и в голову не могло прийти, что
Крайнджер и Хотчич впервые откроются на конкурсе скрипачей. Но ошибки быть
не может, имя Арвида Грейвса значится а списках заведения Хотчича. И теперь
посмотрим, что будет, когда завтра взорвется эта бомба. Они должны будут
сделать какой-то новый шаг. Открыться дальше или закрыться вглухую - не
знаю.
- Постойте, - перебил Кратс. - Что значит "бомба"?
- Это значит - утренний выпуск "Инкуайер".