"Владимир Николаевич Балязин. За светом идущий [И] (детск.)" - читать интересную книгу автора

Тимоша встретил здесь много старых знакомых, однако обнаружил и таких,
каких прежде он не видывал. Здесь увидел он сочинения о недавних событиях:
"Казанское сказание", "Временник Ивана Тимофеева", "Сказание Троице-Сергиева
монастыря келаря Авраамия Палицына", "Сказание о бедах и скорбях и напастях,
иже бысть в велицей России", а в последнем покое Тимоша наткнулся на книгу с
прелюбопытным названием: "Царево государево послание во все его Российское
царство на крестопреступников его, на князя Андрея Курбского с товарищи о их
измене". Тимоша раскрыл книгу и сразу же увидел знакомую фамилию. Некто,
сочинивший "послание", писал: "Стоит только об одном лишь вспомнить: как еще
ребенком играли мы в спальне нашего отца, а князь Иван Васильевич Шуйский
сидит на лавке, локтем опершись на постель нашего отца, и, положив ногу на
стул, не приклоняется к нам. И такую гордыню кто может снести?"
Тимоша перевернул несколько страниц и вновь увидел фамилию Шуйского: "И
выковал себе в нашей казне золотые и серебряные сосуды, и высек на них имена
своих родителей, будто были они достоянием его родителей. А ведь всем людям
известно: при матери нашей у князя Ивана Шуйского была единственная ветхая
шуба из зеленого мухояра на побитом молью куньем меху. И если бы то была их
старина, то, чем было сосуды ковать, лучше было бы шубу переменить".
И Тимоша вдруг вспомнил осевшую в землю избушку, светец на столе и
причудливую вязь на золотом кресте: "Раб божий князь Иван Шуйский-Плетень".
"Царево государево послание", - подумал Тимоша. - Да, никак, это сам царь
Иван Грозный написал - вот ведь как вышло, что и здесь Шуйские помянуты и
нелюбовь царя Ивана к этому роду здесь видна. Значит, не зря бежал на реку
Сухону, в глушь вологодских лесов, Плетень-Шуйский, не зря хоронился от
людского глаза. Может быть, знал, что царево послание пошло во все города
государства Российского?"
Тимоша взял в руки еще одну книгу - "Временник Ивана Тимофеева" - и,
начав читать, не мог оторваться. Удивительной показалась книга Тимоше. В ней
не рассказывалось о чудесах, о подвигах схимников, одетых в рубища, голодных
и немытых, проводивших всю жизнь в ямах. В ней не рассказывалось о видениях
и пророчествах, о кознях дьявола, об ангелах и архангелах. Дьяк Иван писал в
книге о том, что он слышал от людей, которых знал, о том, что видал сам, о
том, что вычитал в книгах.
Тимоша узнал из книги Тимофеева историю своей страны за четыре
последних, самых бурных ее десятилетия. Он, не отрываясь, единым духом,
прочел о правлении всех русских царей от Ивана Грозного до Василия Шуйского.
Он узнал, что царь Иван как топором рассек русскую землю на две половины,
назвав одну земщиной, а другую опричниной. Он узнал, что, минуя
единокровного сына, Иван поставил на царство татарина Симеона Бекбулатовича,
а затем в припадке бешенства сына своего убил жезлом. Он узнал, что первенец
Ивана - царевич Димитрий - утонул младенцем, а последний его сын, получивший
то же имя, погиб от рук убийц.
Он прочел, как после смерти другого сына царя Ивана - безвольного и
слабоумного Федора - на престоле оказались случайные люди - Борис Годунов, а
затем беглый монах Чудова монастыря Григорий Отрепьев, выдавший себя за
младшего сына Грозного - Димитрия.
Он узнал, как Лжедимитрий - Отрепьев, - подняв казаков, дворян и
холопов, занял Москву, венчался на царство и как затем был убит людьми, не
потерпевшими бесчинств пришедших с ним иноземцев.
"За какие грехи, - читал Тимоша, - наказана наша земля? Нет места, где