"Вольдемар Балязин. Отец и сын: Николай I - Александр II ("Неофициальная история России" #11) " - читать интересную книгу автора

генерал-фельдмаршалом, то Николаю не оставалось ничего иного, как назначить
Веллингтона шефом пехотного Смоленского полка, именовавшегося с 1826-го по
1852 год "пехотным герцога Веллингтона полком". Австрию представлял
родственник императрицы, принц Гессен-Гамбургский; Пруссию - ее же родной
брат, принц Карл Прусский.
В день коронации были оглашены и два именных указа - о смягчении
наказания "государственным преступникам" и о предоставлении бывшим дворянам,
лишенным дворянства и сосланным в дальние гарнизоны рядовыми, возможности
"отличной выслуги" в полках Кавказского корпуса (с перечнем имен активных
участников восстания 14 декабря 1825 года).
Красноречивым было и награждение титулами, чинами и орденами
приближенных к Николаю сановников. Командующие 1-й и 2-й армиями - графы
Остен-Сакен и Витгенштейн - стали фельдмаршалами. Воспитательница царских
дочерей графиня Ливен была возведена в княжеское достоинство с титулом
"светлость". Тем самым она уравнялась с Меншиковым, Потемкиным, Кутузовыми,
ее заслуги перед Россией были признаны не менее важными и значительными, чем
их подвиги.

Встреча Николая с Пушкиным
В дни коронации состоялась и знаменитая встреча нового императора с
Пушкиным. Они были почти ровесниками: Николаю было 29 лет, Пушкину - 26.
Возраст сближает, ибо, как говорили тогда, "сверстники слушают трели одних и
тех же соловьев". Пушкин приехал в Москву 8 сентября, в самый разгар
коронационных торжеств, когда балы и праздники беспрерывно сменяли друг
друга. Этому приезду предшествовали следующие события. В августе 1824 г.
опальный поэт был сослан в Псковскую губернию - в принадлежавшее ему село
Михайловское. После разгрома восстания декабристов Пушкин направил на имя
Николая прошение, в котором просил разрешения приехать в Москву, Петербург
или "в чужие края", чтобы вылечиться от аневризмы. К прошению было приложено
обязательство впредь ни к каким тайным обществам не примыкать и уверение в
том, что и ранее он "ни к какому тайному обществу не принадлежал и не
принадлежу и никогда не знал о них".
Через 6 дней после коронации Николай приказал доставить Пушкина прямо к
нему "в своем экипаже свободно, под надзором фельдъегеря, не в виде
арестанта". Приказ был выполнен буквально, и Пушкина привезли в Кремль, не
дав даже отдохнуть и переодеться с дороги. К тому же поэт был болен, и тем
не менее его разговор с императором оказался продолжительным и нелегким.
Наиболее примечательным в этом разговоре было то, что на вопрос Николая:
"Что сделали бы вы, если бы 14 декабря были в Петербурге?", Пушкин ответил:
"Встал бы в ряды мятежников".
В защиту своей позиции поэт дал столь аргументированное и
многостороннее обосноваие, что Николай признавался потом, что из этой
встречи он вынес твердое убеждение: Пушкин - один из умнейших людей России.
Весьма важным явилось и то, что неволя поэта кончилась, и ему было
обещано освобождение его сочинений от цензуры. По словам Пушкина, Николай
сказал ему: "Довольно ты подурачился, надеюсь, теперь будешь рассудителен, и
мы более ссориться не будем. Ты будешь присылать ко мне все, что сочинишь;
отныне я сам буду твоим цензором". Однако на деле все сложилось не так
хорошо, как представлял это себе поэт: - его стихи попадали не прямо к царю,
а поступали сначала в руки шефа корпуса жандармов и начальника Третьего