"Данцик Сергеевич Балдаев. Султана вызывают в Смольный " - читать интересную книгу автора

- Я видел, как он неожиданно ударил эту дамочку по лицу.
- Кулаком! - уточнил мужчина помоложе в клетчатом пиджаке. - Прямым
ударом, как на ринге, я тоже видел.
- А когда она закрыла лицо руками, - сказала девушка с длинной косой, -
вырвал сумочку и побежал.
Я быстро записал их фамилии и адреса. Как выяснилось вскоре, это была
большая удача.
После лечения в больнице задержанный, по фамилии, кажется, Малышев, был
осужден на пять лет. А его родители накатали на меня жалобу в прокуратуру "О
допущенных Д. Балдаевым покусах собакой нашего единственного сына, студента
Торфяного техникума". Почти два месяца мне пришлось писать объяснительные.
Выручили только свидетели, которых я успел все же отыскать в вечерней
суматохе на трамвайной остановке.
Это было первое задержание, проведенное Диной после нашей встречи с
ней. Оно лишний раз подтвердило хорошо известное мне правило: я несу за ее
действия, говоря юридическим языком, всю полноту ответственности.

Воровская разборка

Все тот же август 1956 года. Мы снова в патруле с моей красавицей Диной
и тремя милиционерами. Прогуливаемся, неспеша, но Кировским островам,
присматриваясь и прислушиваясь. Начинает темнеть. Идем по широкой аллее и
слышим вдруг шум, крики, мат. Бежим к ресторану. На площадке перед
"Поплавком" - одинокий фонарь высвечивает довольно мрачную картину. Мелькают
только тени дерущихся. Сколько их? Десять, двадцать? Нет, кажется, больше.
Даю Дине команду "Голос!" и под ее лай команду дерущимся:
- Ложись! Пускаю собаку!
Милиционеры начали свистеть, но увлеченная яростной потасовкой явно
криминальная братва не обращала на наши сигналы никакого внимания. Четверо
или пятеро уже валялись под ногами дерущихся. На моих глазах один из них
начал подниматься и тут же рухнул снова, получив сильнейший удар носком
ботинка в подбородок.
Не было у нас тогда ни малогабаритных радиостанций, ни
"демократизаторов" - резиновых дубинок. С такой оголтелой оравой, нам не
совладать. Я попросил одного из милиционеров сбегать в ресторан, позвонить и
попросить подкрепление. Но его опередили. Какая-то женщина уже сообщила о
побоище в 43-е отделение милиции. И наш посланец тут же вернулся.
Вчетвером, как могли, мы окружили дикую, бьющуюся насмерть толпу. В
суматохе милиционер указал мне парня с ножом в руке. Крикнув: "Бросай нож!",
я выстрелил над его головой, одновременно дав команду Дине.
Слыша непрестанную брань, она вся дрожала от нетерпения, даже несколько
раз вставала на дыбы, опираясь шеей на широкий ошейник. Наконец получив
сигнал "Фас!", ободренная и возбужденная выстрелом, в какие-то доли секунды
в прыжке вцепилась зубами в правую руку бандита, который едва не всадил в
нее нож. Все было сделано точно. Нож - на земле, а она все еще не могла
успокоиться - и сильно покусала громилу. Только нам в этот момент было уже
не до него.
Наша цель - не выпустить дерущихся из "жидкого оцепления" до прибытия
подмоги. Двое уже пытались убежать, но Дина догнала, а милиционеры пинками
кованых яловых сапог, полученных по репарации из Германии, загнали обратно