"Джеймс Боллард. Птица и мечтатель" - читать интересную книгу автора

- Вот это правильно, Крисп! - Карлик засуетился. - Привези ее сюда, а я
пока привяжу птицу.
- А что, может, и привезу.
Вытащив лодку на отмель, Криспин взглянул на катер и убедился, что
мертвый голубь хорошо заметен с берега. В рассветных лучах перья его сияли
на фоне ржавых мачт, как снег.
Кэтрин Йорк стояла в дверях и, нахмурясь, следила за его приближением.
Порывистый ветер играл ее волосами. Дождавшись, когда Криспин приблизится
на десять ярдов, она отступила в дом и прикрыла дверь, оставив небольшую
щель. Криспин перешел на бег, но она высунула голову и зло крикнула:
- Убирайся! Возвращайся на корабль, к своим дохлым любимцам!
Криспин застыл как вкопанный.
- Миссис Кэтрин... - пролепетал он. - Миссис Йорк... Я спас вас...
- Спас? Спасай птиц, капитан!
Криспин хотел что-то сказать, но она уже хлопнула дверью. Он побрел
обратно и, переправясь через реку, поднялся на палубу катера, не замечая
Квимби, который смотрел на него огромными, безумными глазами.
- В чем дело, Крисп? - Впервые карлик стоял спокойно, не суетился и не
приплясывал. - Что случилось?
Криспин покачал головой и взглянул вверх, на голубя. Он пытался найти
крупицу здравого смысла в отповеди, услышанной из уст женщины, и не мог.
- Знаешь, Квимби, - наконец вполголоса произнес он, - она считает себя
птицей.
За неделю, прошедшую с того дня, Криспин окончательно уверился в
правильности своей догадки. За тот же срок в мозгу его созрела навязчивая
идея.
Куда бы он ни пошел, за ним следила птица, висевшая над головой, словно
мертвый ангел. Все чаще Криспин вспоминал появление голубя в грозовую
ночь, когда его собственное лицо в зеркальном стекле рубки, казалось,
приобрело птичьи черты. Постепенно возникло чувство родства с птицей.
Именно оно и подтолкнуло Криспина на этот шаг.
Он залез на мачту, привязал себя к рее и стал пилить ножовкой стальные
тросы, удерживающие труп. Ветер крепчал, и голубь раскачивался, угрожая
сбросить Криспина с мачты. Струи дождя смывали кровь с груди птицы и
ржавчину с полотна ножовки.
Наконец Криспин опустил птицу на палубу, слез и перетащил ее на крышку
люка за дымовой трубой.
В тот день он очень устал, а потому лег засветло и проспал до утра. На
рассвете он вооружился мачете и стал свежевать голубя.
Прошло еще три дня. Криспин стоял на краю обрыва. Далеко внизу, за
рекой, приткнулся к берегу сторожевой катер. Оперение птицы, в которое
облачился Криспин, было не намного тяжелее подушки. Криспин поднял крылья
и почувствовал, как их подхватил пронизывающий ветер. Несколько сильных
порывов ветра едва не оторвали его от земли, и Криспин на всякий случай
отошел к невысокому дубу, росшему у обрыва.
Винтовка и пулеметные ленты лежали под деревом. Опустив крылья, Криспин
вгляделся в небо, еще раз желая убедиться, что в нем нет ястреба или
сокола. Результатами переодевания он был вполне удовлетворен.
Перед ним до самого дома простирался склон обрыва. С палубы катера
обрыв казался почти отвесным, но на самом деле склон был не слишком крут.