"Джеймс Грэм Боллард. Последний берег" - читать интересную книгу автора

нему, показались крыши каких-то строений, похожих на стадо слонов с
квадратными спинами. "Слоны" стояли рядами, словно в загоне с невысоким
ограждением, и на их спинах поблескивало солнце.
Прихрамывая на больную ногу, Травен двинулся вперед. По обеим сторонам
от него ветер подмыл дюны, и несколько блокгаузов завалились на бок.
Равнина, утыканная бункерами, была примерно с полкилометра длиной и
напоминала кладбище полузасыпанных песком судов, выброшенных взрывом на
берег во время каких-то давних экспериментов, или гигантские панцири,
оставленные стадом бетонных чудовищ, что расположились ровными рядами в
низине.

Лабиринт (3)

Чтобы хоть в какой-то степени представить себе несметное количество,
подавляющие размеры блоков и их воздействие на Травена, вообразите себя
сидящим в тени одного из этих бетонных монстров или бредущим где-нибудь
внутри огромного лабиринта, занимающего всю центральную часть острова. Их
было ровно две тысячи - совершенно правильных кубов около пяти метров
высотой на расстоянии десяти метров один от другого. Кубы стояли сходящимися
в направлении эпицентра рядами, по двести штук в ряду. Годы, прошедшие с тех
пор, как их построили, не оказали на них почти никакого воздействия, и голые
силуэты кубов стояли как зубья гигантской штамповочной пластины, созданной,
чтобы выдавить в воздухе прямоугольные формы, каждая размером с дом. Три
стены были ровные и монолитные, а на четвертой, дальней от эпицентра,
располагалась узкая дверь.
Именно эта деталь поразила Травена особенно сильно. Несмотря на столь
значительное количество дверей, из-за странной игры перспективы из любой
точки лабиринта можно было увидеть только двери, находящиеся в одном ряду.
Когда Травен двигался от внешнего ограждения к центру лабиринта, маленькие
металлические двери появлялись в поле зрения и исчезали ряд за рядом.
Штук двадцать кубов, ближайших к эпицентру, были из сплошного бетона, у
остальных толщина стен зависела от расположения. Однако снаружи все они
выглядели одинаково монолитно.
Оказавшись в первом проходе, Травен почувствовал, что хроническая
усталость, мучившая его столько месяцев, начала проходить. Бетонные строения
с их геометрически правильным расположением и строгостью форм, казалось,
занимали гораздо больше места, чем на самом деле, отчего Травена охватило
ощущение абсолютного покоя и порядка. Стремясь забыть поскорее, как выглядит
весь остальной остров, он двигался дальше и дальше к центру лабиринта и
наконец, свернув несколько раз наугад то влево, то вправо, оказался совсем
один - ни моря, ни залива, ни самого острова уже не было видно.
Травен сел спиной к одному из блоков, забыв даже о том, что пошел на
поиски жены и сына. Впервые с тех пор, как он оказался на острове, чувство
отчуждения, вызванное здешним запустением, начало отступать.
Близился вечер. Он вспомнил, что ему надо поесть, но вдруг понял, что
заблудился, и это оказалось для него полной неожиданностью. Двигаясь по
своим следам назад, сворачивая резко то влево, то вправо, ориентируясь по
закатному солнцу и решительно шагая то на север, то на юг, он снова и снова
возвращался к исходной точке. И только когда стало совсем темно, ему удалось
выбраться из лабиринта.