"Джеймс Баллард. Фабрика грез Unlimited" - читать интересную книгу автора

расправленные плавники исполинского ската.
Вокруг "Сессны" шныряла стайка серебристых рыб; они сновали вдоль
фюзеляжа, огибали хвост и возвращались назад. Свет, отраженный от гибких
крапчатых тел, скользнул по кабине, выхватив на мгновение человеческую
фигуру.
Я загребал правой ладонью, низко перегнувшись через борт; мой рот почти
касался воды, готовый испить оглушительную горечь моей же собственной
смерти. Освещенная дрожащими, просеянными сквозь воду лучами солнца кабина
была прямо подо мной, футах в десяти - двенадцати. По приборной доске и
сиденью бродили косые дрожащие тени.
Я снова увидел темную фигуру за рычагами управления - свою собственную,
отброшенную сквозь толщу воды тень!
Опустошенный, я сидел на узенькой банке, между брошенных на дно ялика
весел. На ближнем лугу коровы мирно щипали сочную траву. Совсем рядом, в
нескольких гребках веслами, зеленел берег, осиянный нежными локонами
вербейника. Здесь я сойду на землю. Теперь, когда окончательно
подтвердилось, что в самолете не было никого, кроме меня, я мог покинуть
Шеппертон. Навсегда. Прогулка по этому безмятежному лугу, где пасутся
счастливые своей участью коровы, взбодрит меня перед возвращением в
аэропорт.
Остужая ладони в воде, я начал грести к берегу. Вокруг ялика суетилась
река, кишащая тысячами мельчайших частиц, гидр и амебообразных существ,
кусочками насекомых и мелких растений, микроскопическими водорослями и
ресничковыми организмами. Сквозь мои пальцы текли облака висящей в воде
пыли: жизнь на грани жизни, непрерывный спектр живого и неживого - он
обнимал меня своими радугами.
Я поднял горсть воды к солнцу и стал изучать беспорядочно толкущиеся
частицы. Всполошенные прихожане миниатюрного храма, они тучей роились в
сверкающей воде. Мне хотелось сжаться в пылинку, броситься в это озеро,
которое сам же я и держал в своих циклопических руках, погрузиться по этим
световым тропам в места, где из этой бестолковой толкотни пылинок рождается
сама жизнь.
Не поднимая глаз, я ждал, когда же лодка уткнется в берег. В конце
концов последние капли воды просочились сквозь мои пальцы, и я взглянул на
противоположный берег.
Меня окружали неоглядные водные просторы, серебряная гладь залитой
солнцем Миссисипи, чьи берега едва проглядывали на горизонте. Вдоль
Шеппертонского берега тянулась реденькая бахрома деревьев, я с трудом
различал полукаменный-полудеревянный фасад тюдоровского особняка. На лужайке
стояли две крошечные фигурки, их лица - не больше чем гаснущие крупинки
света.
Полный решимости переплыть эту реку, какие бы там иллюзии не селились в
моем мозгу, я схватил весла и начал сильно, с оттягом грести. Вода яростно
струилась вдоль бортов, я чувствовал, как лодка несется вперед. Оглядываясь
через плечо, я видел, что уолтонский берег быстро удаляется, но не оставлял
своих усилий. Ранки на пальцах открылись и снова начали кровоточить, но я
был уверен, что, если грести безостановочно, я когда-нибудь сумею прорвать
невидимый рубеж, установленный моим мозгом, пробить стену, которую я воздвиг
вокруг себя. Я собрал всю свою волю, всю силу духа - Колумб, понукающий свою
слабоверную команду, Писарро, прокладывающий путь по безмолвной, утонувшей в