"Мэри Бэлоу. Запретные нарциссы" - читать интересную книгу автора

которая приняла его визитную карточку и проводила в гостиную, внесла большой
чайный поднос. Леди Кэтрин расположилась за ним и стала разливать чай. Ни
разу не подняв на него взгляд и не произнеся ни слова, она поднесла ему чай
и предложила тарелку с пирожными. Ей не было необходимости говорить.
Остальные три леди поддерживали оживленную беседу, а от него требовалось
только соглашаться и высказывать ободряющие замечания во время предсказуемых
пауз. Эта беседа не требовала его полного внимания.
Трудно поверить, что однажды он занимался с нею любовью. Что он был
внутри ее тела и излил в нее свое семя. Этого бы никогда не случилось, если
бы он и она полностью бодрствовали. Если бы его защита не было ослаблена,
многолетняя дисциплина сделала бы это просто невозможным. Но она стенала в
муках некоего кошмара, и он, полусонный, поднялся с пола и потряс ее за
плечо, пытаясь освободить. А затем она глянула на него ошеломленными,
испуганными глазами и потянулась к нему.
Впоследствии он глубоко стыдился своего поступка. За все эти годы он
так никогда и не простил себя. Он назначил себя ее опекуном, потому что она
была слишком молода, беззаботна, импульсивна и легковерна, чтобы самой
позаботиться о себе. Он последовал за ней, чтобы спасти ее от беспринципного
мужчины. И, затем, сопровождая домой, осквернил ее. Тот факт, что он знал,
что должен жениться на ней сразу по возвращении в Лондон (ему и не снилось,
что она откажется, даже при том, что знал, как она его ненавидит) не был ни
малейшим оправданием. Как и тот факт, что он любил ее. Особенно этот факт.
- Да, действительно, - заметил он в ответ на утверждение мисс Марты
Уорсли, что весна, кажется, совсем на подходе. - Я заметил этим утром, что
дикие нарциссы вот-вот расцветут в лесу Ти Маура. - Он надеялся, что
правильно произнес это валлийское название.
- И солнце, наконец, сияет, - сказала мисс Уорсли. - Когда сияет
солнце, настроение становится гораздо лучше.
- Не могу не согласиться, мэм, - сказал он.
Наступило время уходить, хотя леди Кэтрин ни разу не посмотрела на него
и не поговорила с ним. Он все время смотрел на нее и совсем бы не удивился,
если бы другие леди заметили этот факт.
- Я должен покинуть вас, мэм, - обратился он к мисс Хэтти Уорсли. -
Благодарю за чай и гостеприимство.
Он поднялся, она и мисс Марта Уорсли также. Он поклонился миссис Моррис
и леди Кэтрин.
- Полагаю, - сказал он, хотя на самом деле не было ни малейшей
надобности говорить что-либо еще, - я погуляю перед возвращением в Ти Маур,
и буду наслаждаться красотами сельской местности и воздухом ранней весны.
- Я и преподобный, мой муж, всегда говорим, что нет ничего более
целебного для здоровья, - сказала ему миссис Моррис, - чем несколько хороших
глотков морского воздуха.
На его вкус, морской воздух был чересчур холодным и порывистым, но он
поклонился жене священника.
- Здесь так много тропинок и дорожек, - сказал он, - что я не знаю, по
какой приятнее всего идти и с какой открывается самая впечатляющая панорама
окрестностей. Возможно, мисс Бьюкенен пожелает прогуляться со мной?
Он посмотрел прямо на нее и приподнял брови. Он знал, что поступает
чрезвычайно нечестно. Мисс Хэтти Уорсли казалась удивленной, но не выказала
недовольства. Мисс Марта Уорсли сцепила руки на груди, кивнула и улыбнулась.