"Рамеш Балсекар. Подобно огромному неподвижному камню" - читать интересную книгу автора

его". Затем, наклонив голову, он пронзил меня своим взглядом из-под густых
бровей и прошептал, или вернее, прошипел с сильным французским акцентом:
"Ищущий есть искомое!" Он немного помолчал, наблюдая за мной, а затем
спросил: "Вы знаете, что я имею в виду, не так ли?"
Под воздействием заявления Рамеша жизнь моя изменилась самым коренным
образом. Я больше не пытался соответствовать образу психолога; меня меньше
интересовали результаты моих клиентов и меньше волновало мнение других обо
мне. А самым сильным ощущением было то, что я стал принимать себя в точности
таким, каким я есть, ничуть не заботясь о том, каким я должен быть.
Все это стало ясным в результате одного забавного случая, произошедшего
через несколько месяцев после моей беседы с д-ром Кляйном. Было решено, что
я приглашу трех человек на встречу, которая должна была состояться в скором
времени. Мне не нравились эти люди, в прошлом они проявили нечестность по
отношению ко мне. Я увидел в самом себе всю мелочность своей реакции и
засмеялся. Мне было все равно; такова была моя природа. В голове у меня
пронеслась мысль: "Наверное, я никогда не изменюсь", и мне действительно все
было абсолютно безразлично. И я снова засмеялся. Ничего не изменилось; все
было таким же, как раньше, все продолжалось в том же духе; и в то же время
каким-то необъяснимым образом жизнь была совершенно иной.
Годом позже Рамеш нанес мощный удар. "Отбросьте все надежды, - сказал
он. - Когда вы в конечном итоге примете тот факт, что просветление может и
не произойти в этом организме тела-ума, в этой жизни, конец будет близок".
Потребовалось несколько месяцев, чтобы это осознание пустило корни. Я думал,
что уже справился со всем этим, но его слова подняли на поверхность огромную
волну отчаяния. Затем наступила тишина, некое ожидание без кого либо, кто бы
ожидал. Участие в повседневных жизненных делах продолжалось.
В день нашей первой встречи с Рамешем мы с Брайаном спустились на улицу
и направились к пирсу. В воздухе был разлит мягкий свет розовых и сероых
оттенков; мимо нас проходили парочки влюбленных, семьи с детьми. Я оглянулся
и увидел в окнах того дома, откуда мы только что вышли, отражение закатных
облаков. Меня буквально пронзила мысль: "Вон в той комнате наверху нам была
явлена вечность, а вокруг вся эта жизнь, эта коммерция шла своим чередом, не
подозревая о происходящем и не интересуясь им".
Чуть позже я еще раз подумал о комнате, где собрались другие ученики, и
по моим щекам потекли слезы. Я посмотрел на своего друга, и мы оба
заулыбались.

***

Примечание редактора: ниже приводится фрагмент письма Рамешу,
написанного тем же учеником через четыре года после их первой встречи и
нескольких поездок в Индию к своему гуру.

Гавайи, 20.9.1994 г.
Дорогой Рамеш!
Иногда я ощущаю невероятную легкость жизни, а иногда - беспокойство.
Эти состояния возникают и исчезают. Совсем недавно у меня было чувство, что
жизнь - это нечто пресное и неинтересное. Уже в течение некоторого времени
определенные аспекты моей личности всплывают на поверхность. Это те вещи, о
существовании которых я знал, но которые каким-то образом исчезли.