"Оноре де Бальзак. Поиски Абсолюта" - читать интересную книгу автора

химические материалы, книги, машины и, как говорили, разорялся ради поисков
философского камня. Ей нужно, мол, подумать о детях, добавляли приятельницы,
подумать и о своем собственном будущем; преступно было бы с ее стороны не
употребить все свое влияние на то, чтобы отвратить мужа от избранного им
ложного пути. Хотя г-жа Клаас, вновь обретя в себе высокомерие знатной дамы,
прекратила эти нелепые разговоры, однако, при всем своем внешнем
спокойствии, она была охвачена ужасом и решила отказаться от политики полной
покорности. Однажды она подстроила так, что создалась обстановка, когда жена
бывает на равной ноге с мужем, и вот, расхрабрившись, отважилась спросить у
Валтасара о причине перемен в нем и о цели его постоянного уединения.
Фламандец нахмурился и ответил:
- Милая, тебе ничего не понять.
Как-то раз Жозефина стала настойчиво домогаться открытия тайны, нежно
жалуясь, что не разделяет всех мыслей того, с кем разделила жизнь.
- Если это тебя так интересует,- ответил Валтасар, продолжая держать ее
у себя на коленях и перебирая ее черные локоны,- скажу тебе, что я вернулся
к химии и стал счастливейшим человеком в мире.
Через два года после той зимы, когда Клаас стал химиком, все в его доме
изменилось. Потому ли, что общество было шокировано всегдашней рассеянностью
ученого или боялось его стеснить, потому ли, что от тайных своих тревог г-жа
Клаас стала менее любезной, но теперь она видалась только с близкими
друзьями. Валтасар нигде не бывал, он запирался в своей лаборатории на целый
день, иногда оставался там и всю ночь и в лоне семейства появлялся только к
обеду. В следующем году он перестал проводить летние месяцы в деревне, где и
жене его не хотелось жить одной. Иногда Валтасар уходил из дому побродить и
возвращался только на второй день, предоставляя г-же Клаас всю ночь
терзаться смертельным беспокойством; она рассылала людей разыскивать его по
городу, но все было напрасно, а из-за того, что городские ворота вечером
закрывались, как во всех крепостях, она не имела возможности посылать на
поиски за городскими стенами. У несчастной женщины не было тогда даже
тоскливой надежды, какую дает нам ожидание, и она страдала до утра. Клаас,
опоздавший, по забывчивости, вернуться в город раньше, чем запрут ворота,
спокойно являлся утром, не подозревая, какие мучения доставляет он семье
своей рассеянностью, а счастье вновь его видеть вызывало у жены кризис не
менее опасный, чем ее страхи; она молчала, не смела его расспрашивать, так
как на ее вопрос после первой такой отлучки он лишь удивленно ответил:
- Что тут такого? Нельзя и прогуляться...
Страсть не умеет обманывать. Тревогами г-жи Клаас оправдывались, таким
образом, те слухи, которые ей хотелось опровергнуть. В молодости достаточно
узнала она, что такое вежливое сострадание света; чтобы вторично не
испытывать его на себе, она еще больше замкнулась в своем домашнем кругу,
покинутом всеми, даже последними друзьями. Беспорядочность в костюме,
которая всегда так роняет достоинство человека из высшего общества, дошла у
Валтасара до такой степени, что служила новым, притом немаловажным, поводом
к тревоге для его жены, привыкшей к изысканной чистоплотности фламандок.
Первое время Жозефина, сговорившись с Лемюлькннье, лакеем мужа, приводила в
порядок платье Валтасара, который ежедневно обращал его в самое плачевное
состояние,- но в конце концов пришлось от этого отказаться. Однажды, когда
перепачканную, растерзанную и дырявую одежду мужа она, тайком от него,
заменила новой, он в тот же день превратил все в лохмотья. После