"Оноре де Бальзак. Тайны княгини де Кадиньян" - читать интересную книгу автора

когда политические страсти вспыхнули с такой силой, привязала до известной
степени д'Артеза к Растиньяку. Товарищ министра и выдающийся премьер были
слишком ловкими людьми, чтобы не воспользоваться этим обстоятельством: они
привлекли на свою сторону нескольких друзей Мишеля Кретьена, правда, не
разделявших его взглядов и примкнувших после того к новому правительству.
Один из них, Леон Жиро, назначенный сначала докладчиком прошений в Совете,
сделался затем государственным советником. Жизнь Даниеля д'Артеза была
целиком посвящена работе, в обществе он бывал лишь изредка, и оно ему
являлось как бы во сне. Дом его - монастырь, и он ведет в нем жизнь
бенедиктинца: та же умеренность в обиходе, та же регулярность в занятиях.
Его друзья знают, что женщины для него пока что лишь случайность, внушающая
страх, - ему пришлось слишком часто их наблюдать, чтобы не опасаться; и все
же это глубокое изучение женщины привело к тому, что он перестал понимать
их, как бывает с теми мудрыми стратегами, которые всегда терпят поражение в
местности, где непредвиденные условия изменяют и нарушают их научные
аксиомы. Он остался самым чистосердечным ребенком, выказав себя в то же
время и самым осведомленным наблюдателем. Это противоречие, на вид
невозможное, вполне объяснимо для тех, кто мог измерить глубину пропасти,
отделяющую способности от чувств: одни исходят от головы, другие - от
сердца. Можно быть великим человеком и злодеем, так же как можно быть
глупцом и в то же время вдохновенным любовником. Д'Артез был одним из тех
избранных существ, у которых тонкость ума и обширность знаний не исключают
ни силы, ни величия чувств. Его можно назвать человеком и действия и мысли,
а это - сочетание, представляющее крайне редкое преимущество. Его личная
жизнь отличается благородством и чистотой. До сих пор он тщательно избегал
любви, но, хорошо зная себя, он заранее предвидел, как могущественно будут
владеть им страсти. Долгое время превосходной защитой от них служила ему
изнурительная работа, подготовившая прочную основу для его славных трудов, и
холод бедности. Когда же пришел достаток, у него завелась самая пошлая и
самая необъяснимая связь с женщиной, довольно, правда, красивой, но
принадлежащей к низшему сословию и без всякого образования, без манер, и
потому эта связь тщательно скрывалась от посторонних взглядов. Мишель
Кретьен приписывал людям гениальным способность превращать самые грубые
существа в сильфид, простушек - в умных женщин, крестьянок - в маркиз; чем
большими совершенствами обладала женщина, тем более она должна была
проигрывать в глазах, ибо не оставляла простора для воображения. Он считал,
что любовь, представляющая простую потребность чувств для существ низших,
для людей одаренных есть род морального творчества, самый обширный и самый
привлекательный. Чтобы оправдать д'Артеза, он ссылался на пример Рафаэля и
Форнарины[8]. Он мог бы указать и на себя самого: ведь и он видел ангела в
герцогине де Мофриньез. Странная фантазия д'Артеза могла быть, впрочем,
оправдана с помощью разных соображений: может быть, он сразу же отчаялся в
возможности встретить в этом мире женщину, которая отвечала бы
восхитительной грезе, лелеемой всяким умным человеком? Может быть, сердце
его было слишком чутким, слишком чувствительным, чтобы вручить его светской
женщине? Может быть, он предпочитал отдавать должное природе и сохранять
иллюзии, придерживаясь своего идеала? Может быть, он отстранил любовь как
несовместимую с его трудами и размеренностью монастырской жизни, где страсть
все бы нарушила? В течение последних месяцев над д'Артезом посмеивались
Блонде и Растиньяк, упрекавшие его в незнании света и женщин. По их мнению,