"Джефф Вандермеер. Подземный Венисс" - читать интересную книгу автора

уставился на левый глаз Леди Эллингтон - тоже замену, синего цвета, синего,
как у нее . Такого, каким он мечтал увидеть море, прижимаясь к стене Канала.
Интересно, сохранил ли глаз хотя бы тень воспоминания о бывшей
владелице? Если, конечно, мужчина и вправду смотрел в окно души своей
любимой. Любимой, которую растерзали на части.
Подступили слезы, и он их не стал удерживать - пусть себе текут по
лицу. Между тем на крепко сжатых губах продолжала лежать печать любезности.
Шадрах кивал Леди Эллингтон и учтиво улыбался.
До тех пор, пока даже ей стало невмоготу закрывать свой собственный
синий глаз на то, что творилось со слушателем, и она умолкла - возможно, в
самый первый раз.
Единственным звуком в белом, пористом, ненатуральном особняке осталось
быстрое кап-кап : это слезы падали на край оловянной чашки в руках Шадраха.
Владелица имения нипочем не разгадала бы выражения на лице гостя, этой
раздиравшей сердце смеси из любви и ненависти во взгляде, что насквозь
прожигал ее, устремляясь прямо к Николь.
Впрочем, Шадрах понимал: Леди знала достаточно, чтобы сейчас
затихнуть, - знала, что видит мужчину, пережившего глубочайшее потрясение. И
все же где ей постичь, каких усилий стоило ему не раздавить проклятый череп
голыми руками, лишь бы только с нежностью вырвать из треснувшей орбиты око
возлюбленной.
По пути в преисподнюю Шадрах заглянул к себе, на разветвленный уровень
поблизости от каналов, с автоматическими дверями, которые, казалось,
пропускали его все с большей неохотой. Дома он первым делом отыскал
официальный знак отличия - серебряную бляху с изображением сливающихся
силуэтов человека и зверя, что разрешала доступ в любые районы, подвластные
Квину.
С бляхой в руке, пошарив под заправленной без морщинок постелью,
мужчина нащупал оружие. Не будучи сторонником насилия, он все-таки любил
свой пистолет - за то же, за что с детских лет не выносил горных машин. За
изящную функциональную силу в его гладких, обтекаемых чертах. Рукоять
ложилась в ладонь без малейшего неудобства или стеснения. Лазерный
пистолет - немного устаревшая модель - был куплен уже подержанным, когда
отливавшая золотом металлическая поверхность приобрела цвет медного купороса
и блестела на свету лишь под определенным углом. Оружие знало годы верной
службы, и новый хозяин, которому оно попало в руки, полюбил его еще больше
за это прошлое, за историю, единственными свидетельствами которой были
точность прицела, еле заметные царапины на стволе да потертый цвет. Шадрах,
еще никогда ни в кого не стрелявший, спрятал пистолет за пояс.
Затем отправился в тесную ванную комнату и сунул голову под ледяную
воду, покуда не запылало лицо. И со всей мочи забарабанил по стене кулаками,
давая себе передышку только тогда, когда желанная ноющая боль заглушала
стыд, вину и другую, более глубокую муку.
Снова на улице, где воздух перемешан с пеплом, укрывшись под длинным
черным плащом, он ринулся вперед, не разбирая встречного движения,
расталкивая пешеходов, перебегая перед машинами на воздушных подушках.
Любого, кто пытался встать на пути, всей мощью окатывал его ужасный взгляд.
Скоро Шадрах завернул в тупиковый проулок, решительно прошагал мимо
голограммы, мимо внезапно вспыхнувшей вывески "Шанхайский цирк Квина",
приложил руку к дверям, и те мгновенно распахнулись, реагируя на серебряную