"Герман Банг. У дороги (1886) " - читать интересную книгу автора

ней высокие кусты роз.
Фру Бай осмотрела розы - на них еще оставались бутоны. Розы щедро цвели
в этом году - почти не отдыхали.
Но теперь уже скоро пора укрывать их на зиму...
И листопад уже начался. Что ж, ветру здесь есть. где разгуляться...
Фру Бай вышла из сада и направилась вдоль платформы к маленькому
дворику, отгороженному дощатым забором.
Она позвала служанку - ей хотелось покормить голубей.
Потом взяла глиняную миску с кормом и стала скликать голубей, рассыпая
зерна на камнях.
Фру Бай очень любила голубей. Любила еще с детства.
Она выросла в большом провинциальном городе, и там их было
видимо-невидимо... Так, бывало, и мельтешат у дверей отцовской мастерской...
.
Стоит ей подумать о доме, и она слышит, как они воркуют и курлычут.
Старый дом - позднее, после смерти отца, они продали его и мастерскую
со всем, что в ней было, и переехали.
Голуби слетелись к фру Бай, склевывая корм.
- Мария, - сказала фру Бай, - посмотри, какой жадина этот пятнистый.
Служанка Мария вышла из дверей кухни и стала что-то рассказывать о
голубях. Фру Бай высыпала из миски остатки зерен.
- Надо зажарить несколько штук к вечеру, к Баю соберутся партнеры по
ломберу, - сказала она.
Она поднялась на крыльцо.
- Как рано стало темнеть, - сказала она и вошла в дом. После улицы в
комнате казалось тепло и сумеречно. Фру Бай села за фортепиано и стала
играть.
Она играла всегда только в сумерках и всегда одни и те же три-четыре
мелодии, сентиментальные пьески, которые звучали у нее протяжно и монотонно
и вдобавок совершенно одинаково, так что становились похожими одна на
другую.
Когда фру Бай случалось остаться одной и играть в темноте, она всегда
вспоминала о родном доме. Семья была большая, и детям никогда не приходилось
скучать.
Она была самой младшей из братьев и сестер. При жизни отца она была еще
так мала; что за обедом еле дотягивалась до своей тарелки.
Отец сидел на диване без пиджака, а дети, стоя вокруг стола, усердно
налегали на еду.
- А ну, сорванцы, спину прямо! - покрикивал отец. Сам он сутуло нависал
над тарелкой, опершись на стол
длинными руками.
Мать ходила взад и вперед, приносила, уносила...
В кухне за длинным столом обедали отцовские подмастерья.
Они гоготали и бранились так, что было слышно через дверь, а потом
вдруг затевали потасовку - казалось, еще минута, и они разнесут дом на
куски.
- Что там еще? - кричал отец, стукнув по столу кулаком. В кухне
воцарялась мертвая тишина - слышно было
только, как кто-то потихоньку шарил под столом, разыскивая упавший во
время драки кусок хлеба.