"Валерий Барабашов. Жаркие перегоны " - читать интересную книгу автора

- Вы, как я догадываюсь, к Василию Ивановичу? - спросила она.
- Да. - Капитолина Николаевна встала, подошла к конторке, чуть
коснувшись ее локтями. - Мне, Татьяна Алексеевна, вот так надо! - и
выразительно дотронулась ладонью до открытой шеи.
- Приемные часы у него во второй половине дня...
- Сегодня двадцать девятое число, Татьяна Алексеевна!
Секретарша явно колебалась - ей было жаль симпатичную эту женщину.
- Какие нынче толкачи пошли, а! - она весело прищурилась, вышла из-за
конторки, с видимым Удовольствием оглядела Гвоздеву. - Ладно уж... Сейчас
вот понесу бумаги, попрошу, чтоб принял вас. В порядке исключения.
- Спасибо... - тепло и благодарно улыбнулась Капитолина Николаевна.
Высокая, обитая коричневым дерматином дверь кабинета, тяжелая на вид,
открылась и закрылась за секретаршей легко и бесшумно.
Капитолина Николаевна торопливо распахнула портфель, выхватила
попавшуюся под руку коробку конфет и, кинувшись к столу Татьяны Алексеевны,
сунула ее под бумаги.

III.

Утренний разговор с женой не шел у поездного диспетчера Бойчука из
головы. Подробно вспоминал он, что говорила Зоя, какое у нее сегодня было
чужое лицо - заплаканное, злое. Конечно, она права - сколько можно ждать?
Пять лет стоял Бойчук в очереди первым и все эти пять лет слышал одно и то
же: подождите, с квартирами туго. Правда, его за это время обошли дважды:
квартиры получили энергодиспетчер Цветкова и инженер грузового отдела
Блинова. Но Бойчук тогда подчинился месткому - он жил в благоустроенной,
пусть и однокомнатной, квартире, а Блинова снимала частную. Цветкова же - та
вообще разрывалась на три дома: муж - в одном общежитии, сама - в другом, а
ребенок их жил где-то у бабки, в деревне. Конечно, Бойчук мог настоять,
чтобы квартиру в тот раз дали ему. Блинова работала на железной дороге
меньше его, могла бы и подождать, но так уж получилось... Однажды Бойчук
столкнулся в коридоре отделения с заплаканной женщиной, которая вела за руку
худенькую девочку, тихонько и настойчиво повторявшую: "Пошли домой, мама!..
Пошли домой..." Мать что-то сердито отвечала ей, решительно направляясь к
кабинету начальника. Бойчук тогда еще посочувствовал, догадываясь, что у
женщины что-то случилось, иначе не притащила бы сюда ребенка. И в тот же
день его попросили зайти в местком. Овчинников, председатель, - мягкий и
совестливый человек - долго не начинал трудного разговора, смотрел в окно,
потирая крепкой ладонью лоб. Бойчук не выдержал, резко спросил Овчинникова -
заем вызывали? Предместкома глянул на него виноватыми глазами, сообщил:
- Исаев звонил.
- Ну и что? - насторожился Бойчук.
- Видишь ли, Евгений Алексеевич... Тут речь женщине одной... Кстати,
отличный специалист. Да... Понимаешь, дом, где они комнату снимали, попал
под снос, хозяева съехали, а Блиновы не были там даже прописаны. Еще мать у
нее слегла... Уж мы ломали, ломали головы...
Бойчук шагнул к двери. Сухое скуластое его лицо пошло бурыми пятнами.
- И слышать не хочу, Сергей Николаевич! Хватит. В тот раз Цветковой
уступил, теперь Блинова, потом еще кто-нибудь... Нет! Что я, в самом деле!..
- Как будто я не понимаю, Евгений Алексеевич, - вздохнул Овчинников.