"Кшиштоф Барановский. Вокруг света на 'Полонезе' " - читать интересную книгу автора

Ритм Северного моря

Наконец мы оторвались от суши, и жизнь на яхте пошла по распорядку,
подчиненному переменам ветра и сменам вахт. Ночь... "Полонез",
переваливаясь с борта на борт, идет под полными парусами. Мелькающие
вокруг огни либо принадлежат судам, спешащим в порты назначения, либо
обозначают фарватер, либо предупреждают о навигационных опасностях.
Ветер крепчает, за кормой остается фосфоресцирующий след. Светятся и
гребни набегающих волн. Стабилизатор подруливающего устройства (мы
фамильярно называем его Вицек-Вацек) колеблется то вправо, то влево, когда
яхта сходит с курса. Следом за Вицеком-Вацеком поворачивается вправо-влево
румпель, корректирующий курс.
Под палубой относительно тихо. Только время от времени волна
покрупнее встряхивает яхту, и все, что не принайтовлено, летит от одного
борта к другому, заодно с человеком. Когда-то я принял за шутку совет
пользоваться на яхте каской, но сейчас она оказалась бы кстати.
Маленькая лампочка над штурманским столом освещает кусочек карты.
Проложенный на ней курс на юго-запад - единственное доказательство, что мы
еще не окончательно потерялись в раскачавшемся море. Ежечасно я отмечаю
расшифрованные показания пощелкивающих вразнобой приборов: лага,
измеряющего пройденный путь, курсоуказателя, указателя направления ветра,
измерителя скорости ветра, эхолота, указателя отклонения от курса...
Законы навигации одинаковы для всех судов, поэтому оборудование "Полонеза"
и больших судов в какой-то мере сходно.
За кормой тянутся удочки. К вечеру ветер утих, и Куба заявил, что
такая безветренная погода хороша для рыбной ловли. Я вспомнил, что
подготовился и к этому. Правда, я не рыболов и еще ничего не поймал с
борта яхты, но поесть свежей рыбки на ужин или завтрак никогда не против.
Поэтому я позаботился о рыболовном снаряжении, попросив щецинских
друзей-рыбаков прислать мне такие снасти, которые забрасываются в шесть
вечера, а в шесть утра вытягиваются с уловом... Настоящему рыболову это
покажется смешным, но ведь я - не настоящий рыболов. К тому же на яхте с
минимальной командой есть тысяча дел поважнее. Но когда Куба заговорил о
рыбе, я с восторгом схватил лески с прикрепленными на концах блеснами.
Острые крючки зацепились сначала за меня, потом за тросы и наконец за
лески. Когда удалось их распутать, было, как ни странно, ровно шесть
часов.
Первое время я с нетерпением трогал удочки - не клюет ли. Но клёва не
было. А потом поднялся ветер, яхта пошла быстрее и шансы на улов
уменьшились. Удочки я на всякий случай оставил, в расчете на толику
счастья.
Куба отправился спать. Качка убаюкивала его, и, чтобы не вывалиться
из койки, он загородил ее закладной доской. После полуночи наступит его
вахта. В одиночестве он будет стоять на качающейся палубе, сознавая, что
все зависит только от его ловкости и умения, что он один ответствен за
любую навигационную ошибку и что у него нет шанса на спасение, очутись он
за бортом...
Спустя дня два мы вспомнили об этой ночи. Оказалось, Кубу одолевали