"Ольга Баранова. Соблазнение монаха" - читать интересную книгу автора

- беззлобно, а добро не нужно?" Это моя родина, скажу я вам, и буду права,
потому что Сарина родилась в тот день и час, когда луна сменяется солнцем,
и стоит безлуние, и вместо луны светит что-то другое. Когда солнце
закрывает все небо блестящими лепестками, то не видно луны и звезд, но,
когда уходят и луна и звезды, что-то другое, третье или четвертое, светит
вместо них. Как приемники бывают коротковолновые и длинноволновые, и
японские, так люди бывают короткозвездные и другозвездные - кто какую
звезду успел принять, тот так и живет. Сарина родилась в новолуние, когда
темное небо чисто, как шахматная доска - смотришь, смотришь на черную
клетку, и не знаешь, туда или нет поставить слона.)
Скобочки закроем и продолжим дальше. Два мешка золота - смехотворная
плата за бинокль. Монарх топнул ногой от радости, так что штукатурка
этажом ниже обвалилась - он весил больше центнера, не забыли?
Дом монаха и монарха разделяло поле. Маленькая Сарина гуляла по нему,
но Падишах говорил: "Нельзя!" каждый раз, когда она тянула ручки к дому
монаха. Дети часто лучше знают, чего они хотят, а взрослые их постоянно
ограничивают. Любой другой умный монарх постарался бы увезти дочь подальше
от этого места, и астрологи его говорили, что дочь станет монахиней. Эти
пророчества так трудно истолковать. "Нет, ты мне скажи конкретно! -
приставал Падишах к астрологу, - в каком году моя дочь уйдет в монастырь?"
"Конкретно не могу, могу - истинно, - говорил астролог, - звезды
говорят..." "Что звезды говорят? Говори конкретно!" "Конкретно не могу,
могу истинно", - заладил астролог. Монарх приказал выгнать астролога, и
астролог пошел к монаху жаловаться, и тот его тоже не принял, потому что
любил одиночество. Точнее, он его принял и выслушал, и спустился к нему со
ступенек (в тот момент, когда астролог пришел, Томас сидел на втором
этаже), но ничем не мог ему помочь.
"Тебе дана жизнь, - думал монах, слушая астролога, - разве я могу
дать тебе больше?" Эти мысли лились и потоком очищали астролога, и он ушел
из государства, а Падишах остался без придворного кудесника.
Томас поднялся, сложил руки, и, потерев кисти рук друг о друга,
положил еще горячие руки на холодный камень - по второму этажу здания шел
балкон, и его холодные каменные перила хранили в себе топот множества ног,
выкрики, приглушенные голоса и магические мысли. Томас привез этот
монастырь в разобранном виде из дальних стран и устроил напротив дома
монарха, когда они еще были друзьями.
С тех пор прошло много лет. Томас высох, и взгляд его изменился - в
нем не было той горячности юности, которая притягивает нас, но так же
спокойно может оттолкнуть или отпустить; а появился блеск магнита -
холодного магнита, который тянет тебя, где бы ты ни была.
Я долго не могла понять, почему я любила этого человека. Иногда мне
казалось, что люди рождаются уже женатыми или замужними, и у них есть
только один человек, за которого они могут пойти замуж или жениться. Он не
был суперменом. Я видела многих мужчин - они были сильны, красивы, многие
- умны, но ни с одним из них мне не было так спокойно, как с Томасом. Он
был как стена, как дом, я не чувствовала ничего, когда с ним нахожусь, он
был весь - я.
Впрочем, я увлеклась. Воспоминания отвратительны тем, что сбываются.
Глава называется "Сарина", и продолжим о Сарине.
Она была высока и худа, как худы все девушки в восемнадцать лет - это