"Ольга Баранова. Соблазнение монаха" - читать интересную книгу автора

Сарина оглянулась, перестала делать вид, что ищет жука, и подошла к
костру.
- Целый день! - сказала она. - Мы идем целый день! Где же золотые
ворота?
- Еще день, - сказал монах, - еще день! Я говорил тебе - еще день.
Всего два дня.
- Хочу сейчас, - сказала Сарина, - хочу сейчас к золотым воротам.
Монах ничего не ответил на эти слова. Он ломал своими мускулистыми
худыми руками ветки эвкалипта, которые подобрал на этой стороне - ветер
обрывал ветки и заносил их на эту сторону.
Вдруг из-за толстых, хорошо просвечиваемых солнцем и довольно далеко
стоящих друг от друга гладких широких стволов эвкалипта появился маленький
человек и принялся двигаться к ним. Монах отчетливо видел маленькую
шапочку-берет человека, бряцающее оружие у него за спиной - меч и кинжал,
но так как меч и кинжал были рассчитаны на нормального человека, а не на
Амана (а это был он, Аман), то казались настоящими великанами рядом с
маленьким человеком.
Аман приблизился, и, сняв свою шапочку, сказал: "Здравствуйте!"



5. АМАН

Как только Аман приблизился, монах толкнул Сарину так, что она упала
в кусты и замерла там, даже не успев вскрикнуть, а потом заснула.
- Здесь, кажется, сидела женщина, - сказал Аман, поздоровавшись и
указывая на то место, где сидела Сарина - после рассматривания жука она
успела сесть, и тут появился Аман. Покрывало, которое несла Сарина с собой
(естественно, нес монах, но оно нужно было Сарине), еще хранило следы ее
башмачков, и в складках синего атласного покрывала замерли бусы - желтые
янтарно-коричневые бусы.
- Хорошие бусы, - сказал Аман, поднимая цепочку золотых камней. -
Такие есть только у Сарины. Ей отец привез из Индии.
Монах молчал. Он стоял, как изваяние, и только мысль двигалась в нем.
По его худому лицу двигались невидимые судороги. "Неужели конец, - думал
Томас, - конец моей счастливой монашеской жизни. Я жил пятьдесят восемь
лет, но мне кажется - что один день, и я хочу еще, хочу - еще".
Аман угадал его мысли. Он сел у костра и закурил трубочку. Терпкий
дым табака смешался с дымом эвкалиптовых мыслей - ветки мыслили, и их думы
навевали на человека странный сон.
"Может быть, я так же умру, как этот человек, который сейчас боится
смерти", - думал Аман, глядя на Томаса. Томас был моложе Амана. Отсутствие
людей и злобы вернули ему человеческий лик - лик незапятнанного ничем
восемнадцатилетнего юноши. Иногда старики моложе нас, и я почувствовала
это на собственном опыте.
Аман снова закурил, вдыхая дым костра. Теперь уже он принимал в себя
мысли огня - древние умели общаться с природой и внутри себя, и - вне.
- Отец ищет дочь, - сказал он, - и он найдет ее.
Ни слова больше ни говоря, он поднялся и, повернувшись спиной, ушел.
Томас видел, как болтается на его уродливой кряжистой спине нож и кинжал -