"Элейн Барбьери. Заря страсти " - читать интересную книгу автора

сумел взять себя в руки и твердо ответил:
- Я полагаю, Фостер жив, хотя и не могу этого объяснить - просто
чувствую, что с ним ничего не случилось. А ты?
- Да, - со слабой улыбкой отозвалась Рива. - Я тоже так чувствую. Дай
Бог, чтобы мы оказались правы.
Даже сейчас Чарлз не мог отвести от Ривы глаз. Война не тронула ее
цветущей красоты, и он мог бы - нет, он хотел бы! - любоваться ею часами.
Опасаясь, что эмоции могут перехлестнуть через край, он быстро объяснил
девушке, как следует вести себя, если слухи о капитуляции окажутся верными.
- Если днем станет ясно, что осада Виксберга снята, вам с тетей надо
обязательно вернуться в город. Запрись в доме. Если янки войдут в город, не
нервничай, не делай резких движений, - холодная вежливость в данном случае
лучше бурного проявления эмоций. Я приду, как только смогу.
Рива долго не отвечала. Чарлз терпеливо стоял рядом, держа ее за руку.
Когда она наконец заговорила, голос ее звучал тихо и отрешенно:
- Хорошо, я все понимаю, Чарлз.
Оставшись одна, Рива устроила себе на холме наблюдательный пункт. Весь
день прошел в тревожных предчувствиях, а под вечер она неожиданно услышала,
как где-то вдалеке протрубила труба. Ни разу за время осады она не слышала
такого звука. Постепенно стрельба сошла на нет: сначала смолкли огневые
батареи армии конфедератов, потом замолчали и пушки северян. Тишина повисла
над холмами, и Риву охватило отчаяние.

4 июля 1863 года 8.30

Впервые за последнюю неделю Рива проснулась в своей собственной постели
в виксбергском доме тети Тео. Утро выдалось тихим и солнечным, но девушка,
лежа в постели, напряженно прислушивалась к звукам за окном. Так ничего и не
услышав, она впервые подумала, что стрельба - не самое страшное в жизни. Для
тех, кто вынужден сдаться, гораздо страшнее, когда все звуки стихают - это
означает, что надеяться больше не на что.
Встав и одевшись, Рива заглянула в комнату к тете Тео, а убедившись,
что та еще спит, быстро выскользнула на улицу.
Теперь уже всем вокруг стало очевидно, что генерал Пембертон сдал
город, хотя официального объявления о капитуляции еще не прозвучало.
Надеяться действительно больше было не на что и не на кого.
От грустных мыслей Риву отвлекло появление одинокого всадника вдалеке.
Присмотревшись, она заметила на всаднике синий мундир армии северян. Не
поверив своим глазам, Рива присмотрелась внимательнее. Сомнений не
оставалось - это действительно был северянин.
Сердце девушки предательски застучало. Она стояла, будто оцепенев,
следя взглядом за одинокой фигурой на лошади. Неожиданно в голове ее
промелькнула мысль, что это только "первая ласточка" и скоро в оставленный
южанами город войдет вся армии противника. Оцепенение прошло, и Рива во весь
опор побежала к дому тети Тео.
Вбежав в дом и едва успев отдышаться, она услышала голос тети:
- Дорогая, это ты?
Глубоко вздохнув, Рива постаралась ответить как можно спокойнее:
-Да-да, тетя Тео, это я. - Она поднялась на второй этаж и вошла в
небольшую комнату. - Все кончено: мы проиграли. Виксберг сдан.