"Малколм Барбер. Процесс тамплиеров " - читать интересную книгу автора

вынашивало конкретные планы действий по разгрому ордена уже тогда, хотя
враждебные пересуды в отношении тамплиеров явно имели место. Вопрос о
тамплиерах, безусловно, назрел и стал одним из центральных не позднее начала
весны 1307 г., а уже в начале мая он открыто обсуждался в Пуатье, причем
дискуссию открыл сам король, а папа стал после этого регулярно принимать
королевские посольства20.
Хотя французское государство упорно шло к поставленной цели - возможно,
даже чересчур упорно, - папа в 1308 г. уверял, как якобы заявлял это и на
встрече с королем в Лионе, что не верит выдвинутым против тамплиеров
обвинениям; однако не далее как на Соборе в Пуатье он не смог вспомнить, что
именно говорил в Лионе. Тем не менее, он категорически настаивал, что
никакого согласия на аресты тамплиеров в письменном виде не давал21. Климент
явно кривил душой, обнаруживая сомнительную забывчивость по поводу дискуссии
в Пуатье. 24 августа 1307 г. он писал королю относительно переговоров с ним
в Лионе и Пуатье: в настоящий момент "мы с трудом можем поверить в то, что
говорилось тогда", однако же с тех пор "мы слышали так много поразительного,
поистине неслыханного прежде" об этом ордене, что после совещания с
кардиналами и "не без глубокой скорби, тревоги и горечи душевной" решено
было начать расследование. Соответствовало действительности и то, что, по
словам Климента, Жак де Моле и многие приоры ордена, услышав выдвинутые
против них обвинения, несколько раз горячо протестовали, подавая папе
петиции, в которых молили его начать расследование "тех преступлений,
которые им несправедливо, по их мнению, вменяют в вину, и отпустить им их
грехи в том случае, если их невиновность будет доказана, в чем они не
сомневаются, или же должным образом наказать их, если сочтут виновными, во
что они при любых обстоятельствах верить отказываются". Между тем папа
обязался информировать короля обо всех перипетиях расследования, попросив в
свою очередь пересылать ему любые новые сведения по этому делу -
"незамедлительно и в полном объеме". Однако в том же письме он ясно дал
понять, что нет ни малейшей необходимости торопиться с этим, спорным в
данный момент, вопросом, поскольку он, папа, нездоров. В сентябре папа
намеревался выполнить некоторые предписания своих врачей и произвести
очистку организма. Он считал, что восстановит здоровье уже к середине
октября22 и сможет тогда принимать посланников короля; действительно, к
этому времени Гуго де Пейро, генеральный досмотрщик ордена, и некоторые
другие тамплиеры прибыли в Пуа-тье - т. е. находились совсем близко от того
места, где временно поселился папа, - очевидно для того, чтобы опровергнуть
заявления французского короля при встрече с папой, когда последний будет в
состоянии с ними встретиться23. В этом, возможно, есть некоторые указания на
то, что Климент боялся чересчур поспешных действий со стороны французской
монархии и надеялся несколько затормозить их с помощью длительного
расследования, неспешного обмена информацией и вполне извинительной
отсрочки, связанной с его собственной болезнью. Уже сама идея начать
расследование свидетельствует о том, что Климент в то время вовсе не
собирался санкционировать массовые аресты тамплиеров. Месяцем позже, 26
сентября, через тринадцать дней после тайного приказа короля о начале
арестов, Климент все еще просил Филиппа снабжать его информацией о развитии
дела24, т. е., можно предположить, что папское расследование продвинулось
весьма мало, а сам папа был плохо осведомлен относительно планов
французского монарха.