"Малколм Барбер. Процесс тамплиеров " - читать интересную книгу автора

Современная же точка зрения по поводу Филиппа IV примерно такова: этот
монарх был центральной контролирующей и управляющей силой в королевстве,
организатором его внешней и внутренней политики, внимательнейшим образом
следившим за исполнением своих указов, так что он никак не может
рассматриваться как бесполезная и безликая фигура, "лицо" которой составляют
его министры, заправляющие всем. Ближайших помощников он выбирал себе сам, и
за все годы его правления ни один из них не играл в делах Филиппа первую
скрипку, подменяя его самого95. Пресловутое "равнодушие" и некую
отчужденность Филиппа IV молено, видимо, воспринимать как умышленную попытку
соответствовать облику "христианнейшего" короля, каковым считался его дед,
любимый в народе.
К 1285 г. могущество этого представителя Капетин-гов стало очевидным:
было обеспечено всеобщее признание его верховным сувереном всей Франции и
поддержка церкви, возвышавшая его практически до уровня первосвященника, и,
наконец, он безусловно являлся потомком знатнейшего древнего рода законных
правителей Франции. Однако же уязвимость подобного наследства проявилась
лишь с течением времени. Четыре крупных феодальных владения не входили в
состав королевского домена, и каждый из них представлял отдельную с ложную
проблему, что отнюдь не способствовало процессу централизации Французского
государства, столь успешно начатому Филиппом II и Людовиком IX. Это были
Фландрия, Аквитания вместе с Гасконью, Бретань и Бургундия. Особое положение
двух последних оказалось связанным с весьма яркими событиями XIV и XV вв.,
однако и Фландрия, и Аквитания с Гасконью также причинили французской
монархии немало беспокойства.
Особый статус герцогства Аквитании был закреплен Парижским договором
(1259) между Людовиком IX и Генрихом III Английским. Генрих III отказывался
от претензий Плантагенетов на утраченные территории бывшей Анжуйской
державы, однако договор подтвердил его права на это владение как герцога
Гасконского, вассала короля Франции. Французской монархии всегда хотелось
покорить Аквитанию, как и уже присоединенные к королевскому домену
территории, или же, по крайней мере, сделать ее более послушной центральной
власти. Возможности для этого предоставлялись достаточно часто, ибо,
согласно сеньориальному праву, аквитанские вассалы английского короля имели
право обращаться с жалобами в королевский суд, т. е. в Парижский парламент,
если считали, что с ними обошлись несправедливо. Однако в данном случае
французское вмешательство в подобные споры имело куда более серьезные
последствия, чем в большинстве других феодальных владений, ибо создавалась
конфликтная ситуация не просто с герцогом Аквитанским, но с королем Англии,
который мог мобилизовать не только ресурсы этого герцогства, но и прочих
своих владений, а также обратиться к союзникам среди других государств
Европы. В 1295 г. латентная форма соперничества, порожденная необычным
статусом данных земель, вылилась в яростное морское сражение между
Аквитанией и Нормандией. Реакция была обычной для сеньориального права.
Филипп IV приказал Эдуарду I - как сеньор своему вассалу - предстать перед
парламентом. Короля в суде представлял его брат, Эдмунд Ланкастер. Было
решено передать основные крепости герцогства Аквитания под контроль
представителей французского короля на сорокадневный период, в течение
которого будет длиться судебное расследование. Однако представители
французской монархии спровоцировали конфликт - в полном соответствии с
методами феодальной захватнической политики, столь характерной для