"Александр Барков, Геннадий Цыферов. А будет ли удача? " - читать интересную книгу автора

Долгое время могила Гмелина была затеряна. И лишь в 1811 году
академик Дорн, путешествуя по Кавказу, нашел могилу известного
путешественника и ученого. Впрочем, об этом красноречивее всего сказал он
сам в "Санкт-Петербургских ведомостях".


"МОГИЛА АКАДЕМИКА ГМЕЛИНА НА КАВКАЗЕ

Известно, что русский академик Самуэль Готлиб Гмелин был захвачен в
плен в 1774 году, при переезде из Дербента в Кизляр, по приказанию
Кайтагского хана, или уцмия - эмира Гамзы. Несчастный пленник томился в
жестоком заключении, в деревнях: Паракайе, Меджлисе и Ахметкенте, и умер
27 июля 1774 года от глубокой тоски. Хотя тотчас после его смерти оба его
спутника, студент Михайлов и рисовальщик Бауэр, были освобождены от плена
и получили дозволение взять с собою в Кизляр тело и бумаги умершего
академика, однако они принуждены были, вследствие жаров, зарыть его
наскоро, без всяких религиозных обрядов, близ деревни Каякента.
Знаменитый путешественник посещал те же самые места в Персии и за
Кавказом, где был и нижеподписавшийся в прошлом и текущем годах. Гмелин
пал жертвою любви к науке; его прах предан земле в отдаленной стране, и
никакой наружный знак не показывал доселе места его вечного успокоения;
могила его оставалась неизвестной и забытой. Возвращаясь из Персии, я
решился, во время предстоящего мне проезда через Дербент, если возможно,
отыскать эту могилу. В Тифлисе намерение мое подкрепил г-н академик
Рупрехт, который был занят тою же мыслью. Так как он, за своими разъездами
в другие страны, не мог отправиться в Каякент, то я взял дело на себя. Мы
согласились, в случае удачи разысканий, поставить нашему путешественнику
на время скромный деревянный или каменный памятник, дальнейшее же
предоставить самой Академии. Немного спустя после заключения нашего
условия, во время поездки к кубичам, я нашел радушный прием в Меджлисе, у
одного из потомков Усмея-Гамзы, Ахмета-Хана, был в горной крепости
Кала-Курейш, на могиле самого Усмея-Гамзы, и снял с нее надгробную надпись
для азиатского музея Академии наук. 21 мая нынешнего года в Великенде я
предложил господину, исправляющему должность помощника
кайтако-табасаркского окружного начальника Петухова, и господину
архитектору Гиппиусу, прибывшему со мною из Баку, отправиться в
нижне-кайтакскую деревню Каякент, чтобы попытаться найти могилу Гмелина.
Разыскания их увенчались желаемым успехом. 22 мая я поехал туда сам, с
юнкером Мискиновым. Мы вчетвером вырезали на большом деревянном кресте,
заранее приготовленном, следующие слова: "Академик Гмелин, 27 мая 1774".
Один кайтак перенес крест на могилу, где я его и поставил. Пока
набрасывали надгробный холмик, я украсил крест венком из набранных мною
полевых цветов и горькой полыни. Да, Гмелину суждено было до конца испить
горькую чашу страданий. Все присутствовавшие, даже мусульмане, были
тронуты; последние, без всякого от них требования, взялись добровольно
иметь попечение о могиле, как бы желая тем загладить несправедливость,
совершенную, за 87 лет, их единоверцами. Военный начальник южного
Дагестана, генерал-майор Лорис-Меликов, великодушным распоряжением
которого обязан я удачей своего путешествия к кубичам и успехом дела, о
котором идет речь, вместе с другими дербентскими жителями, принял горячее