"Александр Барков, Геннадий Цыферов. А будет ли удача? " - читать интересную книгу автора Наконец он на мгновение умолкает и смотрит на больного. Тот спит.
Осторожно, на цыпочках пятится к двери, как вдруг слышит хрип, резкий, свистящий... Опрокинув табурет, Гмелин бросается к кровати. Вздрогнув, Охотников внезапно вытягивается и затихает. Затихает навсегда. Больше Гмелин не помнит уже ничего. Не помнит, как казаки вели его по двору, как кто-то мочил ему лоб, поил водой. Очнулся он в своей комнате. И снова увидел персов. - Ну что? - спросил шепотом Гмелин. - Что? Нашли? Думаете, нашему художнику делать было нечего, как только ханов писать? Казак протягивает прислужнику портрет молодого перса с кальяном. - Да это же не тот! Не тот, вы понимаете? А другого - нет! Персы кивают в знак согласия головами. Да... да... этот перс с портрета вовсе не похож на хана. Разве может хан так смеяться? Кто-кто, а они-то хорошо знают хана. И персы уходят. Гмелин опускается на стул, долго молча сидит, обхватив голову руками. Казачок Федька осторожно трогает его за плечо: - Самуэль Готлибыч, вот письмо поручика... Гмелин осторожно развертывает лист, и первые же строки заставляют его вздрогнуть: "Простите, но я умер. Пишу эти строки, чтобы не утруждать других". * * * Последние месяцы и дни жизни Гмелина были особенно мучительны. Болезни, одиночество, смерть друзей... Казалось бы, это должно надломить даже самого крепкого, это конец. Однако путешественник вновь и вновь преступает ту черту, что для другого была бы последней. Будто нарочно он не погиб в горах. Не умер, как другие, от лихорадки. Судьба готовила ему более страшную и мучительную кончину. Быть может, все началось в те трагические часы, когда Гмелин хоронил близких ему по духу людей - Борисова, Охотникова... Как ни странно, но именно горе, неудачи и лишения вызывают у сильных людей то железное упрямство, ту волю, которая одна, несмотря ни на что, продолжает вести их вперед сквозь все самые тяжкие беды. Про таких иногда говорят: одержимый. Скажем точнее - смелый и верящий... Гмелин беззаветно верил в то дело, которому посвятил жизнь. Он смотрел на жизнь как на долг. И именно это святое чувство долга и погубило его впоследствии... После первой, Астраханской экспедиции - неудачи, неудачи и неудачи. Гмелин мог спокойно отступить. Тем более, что второе его путешествие, на Кавказ и в Персию (и он понимал это), было связано с большим риском. В западных провинциях, куда держала путь экспедиция, шла междоусобная война. Но путешественник все-таки рискнул. Поехал, несмотря на малочисленность и слабость своей экспедиции. |
|
|