"С.Бардин. Лемма ("Знание - сила", 1984, N 2)" - читать интересную книгу автора

С.Бардин.

Лемма

-----------------------------------------------------------------------
"Знание - сила", 1984, N 2.
OCR & spellcheck by HarryFan, 31 July 2000
-----------------------------------------------------------------------


Отчаянная народовольческая надпись Беглая-прадеда - "Бога нет!" - на
обороте черной иконной доски покоится ныне на почетном месте в кабинете
правнука. В минуту высшего подъема духа Беглай-отец, уложив скромную
кривую экспериментальных точек на еще более скромные предсказания теории,
в 1954 году, зимой, начертал: "Есть ты!" Ибо той кривой он заложил основы
будущего своего профессорского благополучия и процветания.
Однако получившаяся в итоге двойная надпись могла быть тогда прочитана
недоброжелателем как обращение к богу и даже как молитва. Оттого,
наверное, доска с противоречивой надписью была мудро задвинута бабушкой на
чердак, а юный Беглай-отец счастливо облегчился диссертацией на
астрономическую тему.
Через годы моложавый, но уже остепененный и успокоенный в науке доктор
Беглай-сын (кибернетика, теория передачи информации) нашел на чердаке
старой дедовской дачи темную доску и обрадовался: было время великого
поиска икон, подсвечников и ампирных кресел с позолотой. Перевернув ее, он
умилился, обнаруживши надпись, которая в свете новых свободных дискуссий
приобрела новый же смысл, перекликающийся с высказываниями Пико де
Мирандолы, Франсуа Мари Аруэ Вольтера и Николая Лохова: "Бога нет - есть
ты!" Он водрузил доску в кабинете на даче, на книжной полке рядом со
старой статуэткой, изображавшей Шаляпина в костюме и гриме, исполняющего
известные куплеты из "Фауста" Гуно.
Был солнечный и ветреный день, обычный для июля в Подмосковье. Семья
Беглаев, представленная только старшими членами, кончала завтрак на
веранде. Вставать не хотелось; летняя дачная лень задерживала всех за
столом. На клеенке вперемешку стояла разнокалиберная дачная посуда,
сковорода с подъеденной яичницей, сыр, остатки сливочно-клубничных
пиршеств.
Сквозь верхний цветной ряд стекол на веранду падали разноцветные
квадраты теней, и сахарница с сахаром становились красными, а руки дорогой
тещи профессора, Ираиды Антоновны, были левая зеленой, а правая -
коричневой, что не противоречило представлениям профессора об уважаемой им
старухе.
Приятные размышления прервал какой-то слабый вскрик из-за забора,
что-то вроде: "...здесь живут?.. Беглай?", заглушаемый скрипом деревьев и
шумом ветра в вышине.
Теша вздрогнула. Руки ее пришли в движение, начав быстро собирать
посуду со стола, и сделались синими.
- Боже мой, проходной двор! - сказала она.
- В воскресенье! - простонала шепотом жена профессора.
Профессор же вскочил и стал сквозь стекла веранды показывать забавную