"Клайв Баркер. Они заплатили кровью (Сб. "Жизнь зверя")" - читать интересную книгу автора

Черрик кивнул, бледный, как смерть. Некоторые индейцы вышли
посмотреть на отступление белых; несмотря на происшедшую трагедию, их лица
были так же непроницаемы, как и раньше. Только рыдающая женщина - видимо,
мать погибшего мальчика, - покачивалась среди неподвижных фигур, оплакивая
свое горе.
Ружье дрожало в руке Черрика. Он уже просчитал: если дело дойдет до
Открытого столкновения, у них мало шансов уцелеть. Но даже сейчас, видя
отступление врага, индейцы не делали ничего. Только молчаливо обвиняли.
Черрик решился бросить взгляд через плечо. Локки и Стампфу оставалось
пройти не более двадцати ярдов до джипа, а дикари еще не сделали ни шагу.
Когда Черрик снова обернулся к деревне, ему показалось, что все племя
как один испустило тяжелый громкий вздох, и от этого звука Черрик
почувствовал, что сама смерть рыбьей костью впилась ему в горло, слишком
глубоко, чтобы ее вытащить, и слишком крепко, чтобы проглотить. Она
застряла там, в его теле, вне логики и воли. Но он забыл про нее, заметив
движение в дверях хижины. Он был готов повторить свою ошибку и крепче сжал
ружье. Из дверей вышел старик; переступил через труп мальчика, лежащий у
порога. Черрик снова обернулся: добрались они наконец до джипа? Но Стампф
еле ковылял; вот и сейчас Локки поднимал его на ноги. При виде
приближающегося старика Черрик попятился на шаг, потом другой. А старик
шел уверенно. Он быстро пересек деревню и подошел вплотную к Черрику, так
что его морщинистый живот, без каких либо следов ранения, уперся в ствол
ружья.
Обе его руки были в крови, свежей крови, стекающей по локтям, когда
он выставил перед Черриком свои ладони. Разве он прикасался к мальчику,
подумал Черрик, когда выходил из хижины? Если да, то это было совершенно
неуловимое прикосновение, которое Черрик не смог заметить. Так или иначе,
смысл происшедшего был очевиден: его обвиняют в убийстве. Впрочем, Черрик
был не из пугливых; он пристально взглянул старику в глаза, отвечая
вызовом на вызов.
Но старый черт ничего не делал, только стоял с растопыренными
ладонями, и со слезами в глазах. Черрик вновь почувствовал ярость. Он
ткнул пальцем в грудь старика.
- Тебе меня не запугать, - сказал он, - понял? Не на того напал.
Когда он это говорил, в лице старика произошло какое-то еле уловимое
изменение. Это, конечно, была игра света, или тень птицы, но все же под
глубиной морщин вдруг проглянуло лицо мальчика, умершего у дверей хижины;
казалось даже, что на тонких губах старика промелькнула улыбка. В
следующее мгновение, так же внезапно, как и появилось, видение исчезло.
Черрик убрал палец с груди старика, вглядываясь в его лицо в ожидании
новых фокусов; затем вновь отступил. Он сделал три шага назад, когда слева
вдруг что-то зашевелилось. Резко повернувшись, он вскинул ружье и
выстрелил. Пуля впилась в шею пегой свинье, которая мирно паслась среди
своих сородичей возле хижин. Она, казалось, перевернулась в воздухе, и
рухнула в пыль.
Черрик вновь направил ружье на старика. Но тот не двигался, только
открыл рот: из его горла вырывался звук предсмертного визга свиньи.
Пронзительный крик, и жалобный, и смешной, заставил Черрика вновь
вспомнить о джипе. Локки уже завел двигатель.
- Давай, быстро, - сказал он.